престарелого сторожа, охранявшего дорожную технику, посидел на лавочке около красного корпуса.
Домой он пришёл глубоко за полночь. На телефоне было два сообщения от Оли. В первом она спрашивала, почему его нет в сети, во втором просила, чтобы он написал ей, как будет дома. Он включил компьютер, вышел в сеть, и обнаружил в чате от нее целый ворох сообщений. Со временем их тональность заметно менялась: он не отвечал, и ей становилось страшно.
– Дома, – написал он.
– Спасибо, что написал, – тут же отозвалась она. – Чего так долго? Я уж начала волноваться.
– Да что со мной случится? Ты почему не спишь?
– Сплю. Уснула с телефоном в руках. Ждала, когда ты напишешь.
– Спи давай, – ответил Данил. – Доброй ночи.
– Доброй…
«Волнуется она, как же», – думал он, выключая компьютер. Он злился, но в то же время её беспокойство согревало. Весь вечер он размышлял, как бы ему отделаться от этого наваждения. Видно же, что ничего он от неё не добьется. Глупо звать её на прогулки, осаждать расспросами, ревновать. Если бы он был ей дорог, отношения наладились бы сами собой, как часто бывает. Пусть им легко разговаривать в интернете, но на самом-то деле она бегает от него, как чёрт от ладана, а этого никакие мессенджеры не перешибут. И тем приятнее было её волнение, чем понятнее ему становилось: влюбился он капитально.
И всё же он хорошо понимал, что любить в одиночку глупо. Если она не питает к нему никаких чувств, все его попытки будут тщетны. В конце концов, они перестанут общаться, вопрос лишь в том, сколько нервов он к тому моменту успеет потратить. Поразмыслив об этом похмельным воскресным утром, Данил решил, что им больше не следует переписываться. По его расчетам на этом драма должна была закончиться: как только выключается прибор ИВЛ, пациент умирает. Но не тут-то было.
Вечером она написала ему первая. И на следующий день, и через день тоже. Он отвечал вяло, не сразу, но всякий раз она продолжала разговор. Это внесло дополнительную сумятицу в его жизнь: снова появились сомнения, надежды. Но они по-прежнему не говорили ни о чем личном. И не было никакого подходящего повода, чтобы снова увидеться.
– Послушай, – несмело начал он, после долгого молчания, – можешь прислать мне свою фотографию?
Она тут же прочла сообщение, но ничего не ответила. И два дня не выходила на связь вообще. Данил не мог понять, чем её обидела его просьба. Наконец, она появилась в сети.
– Привет, Оль.
– Да?
– Ты обижаешься на меня?
– Нет.
– А что тогда происходит?
– Ничего.
– Мы можем по-человечески поговорить?
– Нужно ли?
– Определенно. Объясни, что не так.
– Ничего. Все, как и должно быть. Просто я не думала, что ты из этих.
– Из каких?
