возможность сесть впереди. Вместо этого в течение всей восьмичасовой поездки Бобби пытал чемпиона вопросами: «Почему ты играешь Пирца и против Андерсона?» «Были у Шервина шансы на выигрыш или ничью в партии против тебя? И в какой момент?» «Разве Меднис не мог выиграть у тебя? Почему он принял ничью? Ведь мог дотянуть до контроля». Эванс вспоминал: «Я не подозревал, что говорю с будущим чемпионом мира и видел в нем лишь очень молодого мастера с большой энергией. Эта поездка положила начало долгой и, временами, бурной дружбы».
Через неделю после возвращения из Канады в августе Бобби купил билет на вечерний бейсбольный матч на «Эббетс Филд», чтобы увидеть игру любимых «Доджерс» против «Милуоки брейвз». И не остался разочарованным: не только «Доджерс» выиграли, но он еще и стал свидетелем представления, устроенного Джеки Робинсоном. Один из великих бейс-стилеров, Робинсон танцевал вокруг второй базы, с целью вывести питчера из себя; когда тот попытался отбросить его подальше, мяч пролетел над головой второго бейсмена и Робинсон осуществил хоум-ран.
Бобби чувствовал себя повзрослевшим, главным образом в результате своих летних путешествий в Нью-Джерси, Филадельфию, Оклахому и Монреаль, но также и из-за расточаемых в его адрес похвал и возросшего статуса в шахматном мире. Ему было тринадцать лет. Если он может обыгрывать взрослых людей в шахматы, почему бы им не обращаться с ним, как со взрослым? Он попросил мать, чтобы она больше не приходила в клуб, чтобы забрать его домой. Это его смущало. «О-кей, – ответила она. – Я не буду приходить, и ты сможешь возвращаться самостоятельно, но на двух условиях: ты должен быть дома не позднее десяти вечера в обычные дни и не позднее полуночи на уик-энды, и ты должен обучиться джиу-джитсу, чтобы уметь себя защитить». Регина не хотела, чтобы Бобби ограбили или избили на полупустой станции метро, когда он будет возвращаться ночью один из Манхеттена в Бруклин. Бобби неохотно согласился на условия сделки. Но ему не довелось обучаться джиу-джитсу, – Регина узнала, что уроки борьбы стоят минимум 8 долларов в час, а таких денег она не имела. Соглашение было принято, тем не менее, и с этого времени Бобби возвращался домой самостоятельно. С ним случился один неприятный инцидент за всё время, когда кто-то наступил на его отполированный ботинок – нарочно, по утверждению Бобби.
«Меня llamo Роберт Фишер».
В школе, в первые недели по возвращении из Монреаля, Бобби ни разу не заглянул во введение к своему испанскому тексту, El Camino Real, не стал посещать два курса, и теперь ему предстояло ответить на десять тестовых вопросов. Несмотря на кубинский опыт и свои попытки говорить на спэнглише, он не сумел справиться с простыми вопросами «Где остановка?» или «Сколько стоят бананы?». Записав перевод шести из них – и всё неправильно – остальные вопросы он оставил без ответа.
Дома неудача Бобби на языковом экзамене была воспринята остро. В колледже и после его окончания Регина изучала
