упрекнуть себя. Вы проявили себя полководцем, войска получили необходимый опыт. Сегодня турки оказались сильнее. Завтра мы будем.
– Ты так думаешь, Патрик? – радостно спросил царь, получив поддержку от человека, которого очень уважал.
– Я так в самом деле думаю, – ответил старый вояка, который преклонялся лишь перед мужеством своих солдат. –Во второй раз придем не на гулянку. Кое-кого надобно заменить, кое-что подучить.
Да, да, Патрик,– охотно подхватил Петр.– Уж во второй раз зададим перцу туркам. Надобно с моря их отрезать.
– То надо было заранее предусмотреть,– грустно сказал Гордон, чмокая губами.–Ну да прошлого не воротишь. Будет наука.
– Точно, Патрик. Разобьюсь, а турок побьем, – с неожиданной силой сказал царь, крепко сжав кулаки.
Глава пятдесят четвертая. Второй Азовский поход
Ночью Петр приказал снимать осаду. Возвращение было еще более тяжелым, чем поход. Калмыцкая конница постоянно клевала отставшие отряды. Продовольствие, заготовленное на промежуточных лагерях, почти закончилось. Войско растянулось на десятки верст. Ночью теряли из виду передних. Можно было легко заблудиться и попасть под татарские или башкирские сабли. Так полностью погиб пехотный полк полковника Сверта: кого зарезали, кого взяли в полон.
Сильно досаждали осенние слякотные дожди и ночные заморозки. Голодные, уставшие, ежась от холода, брели солдаты и стрельцы бесконечными дорогами. Можно было подумать, что брели по чужой земле, неоткуда ждать помощи. Царь, обрадованный, что вырвался из ненавистного ему стрелецкого окружения, больше пекся о своей гвардии, которой доставалось лучшее из того, что доставляли подводами из больших городов.
Петр запретил своей свите попойки, застолья и прочие увеселительные мероприятия, дабы не злить и без того озлобленное войско.
Кое-как дотащились до Валуек – городка поблизости Белгорода. Здесь все войско, наконец, накормили досыта и обогрели. Далее все полки пошли по своим квартерам. Петр, стережась позора унижения, чтобы не ехать сразу в Москву, отправился в Тулу под предлогом осмотра нового оружия на заводе Льва Кирилловича.
Там он услышал от деликатного дяди, что говорят в столице о неудавшемся походе. Со слов Нарышкина злобных речей не было, больше высказывали сожаление, что не удалось проучить басурманов. О царе говорили, что Петр Алексеевич вел себя достойно. Петр заметно приободрился после такого докладу.
В Боярскую Думу было писано письмо с подробным изложением азовских событий. Царь отмечал плохое вооружение: бердыши и сабли неудобные, намного хуже кривых турецких. Пушки бьют на малое расстояние, тяжелы, неудобны в обращении; шанцевый инструмент часто ломается. Нужны и верховые, и тягловые лошади, надежные, вместительные телеги. Надобно надежное боевое охранение войск на марше. И многое другое. В заключение Петр просил денег на новый поход и обещал взять
