друг мой, не игры. Люди именно живут жизнью конкретных героев.
– И никто не волынит, не увиливает от исполнения своих служебных обязанностей?
– Вы можете увильнут от исполнения обязанностей Ивана Игоревича Вершинина?
– Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, – растерянно пробормотал Иван.
– Что ж тут непонятного? – мужчина озадаченно взглянул на Ивана. – Занимая конкретную вакансию, человек начинает жить жизнью личности, соответствующей ей.
– Вы хотите сказать, что… – не на шутку разволновался Иван.
– Вероятно, – не дал ему закончить мужчина, – вас ввело в заблуждение слово «специальность». Это не совсем то, что вы привыкли подразумевать под этим словом. Это, скорее, набор ролевых правил. К примеру, дровосек рубит дрова, шут развлекает толпу, а Иван-царевич скитается по свету, ища приключений на соответствующее место – каждому свое.
– А если я не желаю ни искать приключений, ни развлекать толпу? А, к примеру, хочу остаться самим собой?
– Такой вакансии, увы, нет, – с наигранной печалью в голосе отозвался король. – И не может быть.
В этот момент колеса кареты загромыхали по деревянному настилу моста, перекинутого через широкий ров, и карета въехала под арку ворот. В карете стало совсем темно, и у Ивана возник порыв на ходу выскочить из нее вон и бежать куда глаза глядят. Но ворота и стража, стоящая в них с внушающими трепет уважения алебардами, внезапно остались позади.
– Да отруби ты ему голову, папочка, – подала голос до того молчавшая принцесса. – Видишь, какой он! Чего с ним возиться?
– Что? – опешил Иван.
– Чего слышал! Он, между прочим, меня маленькой стервой обозвал.
– Мелкой, – поправил Иван, любивший во всем точность.
– Вот, слышал? – девчонка взмахнула руками, поправляя свисающие по бокам головы кудряшки, сильно смахивающие на пейсы иудея. – Отруби ему голову!
Иван побледнел.
– Нет, какое чувство юмора! – загоготал мужчина. – Не правда ли, смешно?
– Я бы так не сказал, – пробормотал Иван. – Дурацкие шутки.
– Я не шучу! – девчонка саданула кулачком по острой коленке.
Монарх загоготал пуще прежнего.
Девчонка надула и без того пухлые щеки, зло наморщила лоб и опустила голову.
В этот момент карета, прогремев колесами по мощеной булыжником широкой дорожке, остановилась посреди обширного двора, огороженного высокой каменной стеной. Двор был пуст, если не считать сваленных у самых стен куч прелой соломы, дров, мусора, разбитой мебели и прочего хлама. Справа и слева виднелись несколько закрытых широких ворот. Иван предположил, что за ними скрываются какие-нибудь хозяйственные помещения, в которых могут располагаться склады и домашние животные. Над двором стелился непередаваемый аромат скотного двора. Натужно лаяли потревоженные собаки, блеяли овцы.
К карете подбежал лакей, ожидавший у парадной лестницы, распахнул дверцу
