чем отличался от большинства подобных себе загонов. Разгрузившись, он пнул по покосившейся жердевой изгороди и глянул на соседние загоны, большая часть которых еще пустовала.
– Подходи, налетай! – огласил он свое пришествие на рынок. –
Самые лучшие свиньи, коих вы не встретите ни в одном уголке
королевства! Подходи, налетай!
– Что, прям-таки и самые лучшие? – спросил желтолицый старик, на лице которого играла улыбка.
Находясь в трех шагах от загона, он скользил взглядом по свиньям, чей вид оставлял желать лучшего: грязные, исхудалые, будто их не кормили несколько дней кряду, они разительно отличались от прочих свиней, что были по соседству. Особливо из них выделялась та, что с перебитым ухом и черным окрасом на спине: маленькая, неказистая, она ничего кроме как смеха, не вызывала. Впрочем, старик и сам был далеко не в лучшем состоянии, ибо желтизна на его лице вкупе с впалыми щеками и блеклыми, непонятно какого цвета редкими волосами свидетельствовали о некоей болезни, источавшей его тело изнутри.
– Да, господин, – ответил Уизли. – Что ни на есть самые лучшие!
– О, Боги, да он не в себе! – возмутился здоровяк, за спиной
которого стоял мальчик с зонтиком из прозрачной ткани, на которой был изображен горный пейзаж.
Мясистое, обветренное лицо мужчины, на котором особняком выделялся нос, резко контрастировало с изнуренным лицом мальчишки, вытягивающегося в струнку, дабы закрыть хозяина от нещадно палящих лучей солнца. Пот, градом катившийся с его лба, казался продолжением водопада, низвергающегося с зонтика.
– Человек дело говорит, – сказал старик, скосив глаза на незнакомца. – Даю за две пары свиней восемь шиллингов, по рукам?
Не дожидаясь ответа, он засунул руку в кошель, висевший на его правом боку, и выудил восемь шиллингов.
– Да ты, старик, в своем уме!? – возмутился Уизли. – Моим свиньям цена не меньше дюжины шиллингов!
– Это от чего же?
– От того, старик, что они вскормлены на лучшем ячмене!
– Ох, сынок, и далеко же ты забрался.
– Куда забрался?
– Ну, как же, вот ты говоришь, что свиньи твои вскормлены на лучшем ячмене, стало быть, ты из Соутланда? А может, того, из самого Хирама?
– Нет, старик, я из здешних мест.
– Тогда все ясно, почему твои свиньи столь ужасны, – сказал старик и закинул пару шиллингов обратно в кошель.
– Причем здесь мои свиньи?
– В благословленном Миддланде, сынок, нет того, о чем ты говоришь, уж ты мне поверь на слово, – сказал старик и протянул Уизли шесть шиллингов.
– О, Боги, а не пошел бы ты куда подальше со своим словом!?
Сжимая кулаки, Уизли еле сдерживался, чтобы не стереть улыбку с лица старика. Но, эта неловкая ситуация продлилась недолго.
– Бери, дурак, – вмешался здоровяк. –
