я! – уперлась Олли.
– Нет, я! – гаркнул Грабш.
– Что случилось – не вернешь, – сказала тетя. – Поговорим о чем-нибудь другом.
Олли постелила другую скатерть и налила в чашки свежего кофе.
– Угощайтесь, – обратилась тетя к Грабшу и, отставив мизинец, поднесла чашку ко рту. – Торт испекла Олли. Я воспитала из нее хорошую хозяйку.
Домик тети Хильды ходит ходуном
Грабш проголодался. В тот день он не разбойничал, и у него не было ни завтрака, ни обеда. Поэтому на торт он кинулся решительно, как привык: схватил кусок и сунул в рот, сразу откусив половину. Белым кремом он перемазал бороду и усы. А чавкал так громко, что волнистый попугайчик в клетке зачирикал.
– Очень вкусно, – промычал он с набитым ртом и рыгнул. – А что, кроме торта ничего нет?
И он хапнул второй кусок.
Тетя Хильда поставила чашку и с ужасом наблюдала за ним. Он взял вилочку для торта, почесал ею в ухе, и тетушка пронзительно вскрикнула.
– Нет, Олли, – недовольно сказала она, – этот человек тебе не подходит. Он не умеет себя вести.
– А я быстро научу его, как себя вести, – уверила Олли.
– Нет, – отрезала тетя, – кто не научился этому в детстве, тот не научится никогда. И вообще: он нам не подходит. Даже по размеру. Ты только посмотри на его брюки! Додумался прийти в гости в кожаных штанах, да еще в таких грязных! Нет, ничего хорошего у тебя с ним не выйдет. Поищи себе другого мужа, Олли, пониже, почище, поаккуратнее, который умеет себя вести и которого знают у нас в Чихенбургской округе.
– Да не хочу я никакого другого! – воскликнула Олли.
– Да кто тебя будет спрашивать! Помалкивай и не вмешивайся, – строго сказала тетя. – Разве ты знаешь, кто тебе подходит? Мала еще замуж выходить. Посиди-ка еще несколько лет тихо и мирно дома.
– Но, тетя, – закричала Олли, – я уже семь лет не расту! Я давно уже выросла! И не хочу больше сидеть дома, ходить каждый день на фабрику и рисовать пятачки свиньям-копилкам! Я хочу жить настоящей жизнью!
– Это еще что такое? – возмутилась тетя. – Ты что, меня больше не слушаешься? Иди в свою комнату, и пусть тебе там будет стыдно. А вы, господин Бородоцветочный, лучше поищите себе жену в тех краях, где вас все знают.
– Да я местный, – сказал Грабш, откусывая сразу от двух кусков торта. – Меня тут как раз все знают. Я разбойник Ромуальд Грабш.
Тетя застыла в ужасе. А потом завизжала:
– Сию минуту убирайтесь вон из моего дома, вы… вы… вы… изверг!
– Так точно, уберусь, – сказал он и стукнул кулаком в середину торта, так что крем разлетелся во все стороны. – С удовольствием!
Он вскочил из-за стола, сразу почувствовав себя легко и свободно. Стол опрокинулся, зашаталась люстра. Чашки, блюдца, лопаточки и вилочки для торта рассыпались по комнате.
