нужно быть молодой! И ослепительно хорошенькой!
– Да, ОЧЕНЬ молодая и ОЧЕНЬ хорошенькая Сабина, например!
– Так ты в ТАКОЕ место хочешь? К Сабине? К русской «мамке»?
– Нет, я хочу в приличное американское место.
– Юля, ты не можешь ЭТИМ работать. Ты неспортивная. Это физический труд! Ты трахаться не любишь – от лени, это – всем известно…
– Ты у нас зато – большой эксперт во всех этих делах!
– Ну и не советуйся со мной тогда. Посоветуйся вон – с Рицманом, я уверена, что у него есть какой-то опыт.
– Ты же считаешь, что он ни с кем не спит, кроме жены.
– Нет, это он с тобой не спит, потому что не хочет отношений, а с проститутками – может у него и есть какой-то опыт.
С Рицманом мы теперь обе дружили – и Ирке он тоже читал любовные стихи на ее автоответчик, благо ревнивый Лудмер недавно отбыл в родную Францию, там он собирался развестись и, впоследствии, жениться на Ирке. Пока что Ирка жила одна-одинешенька, в его квартире, и не только одна ее оплачивала, но и посылала Лудмеру деньги, помогая ему устраиваться на новом месте. Маклерство свое он не бросал, продолжая непрерывно терять на этом деле последнее, но, потеряв ПОСЛЕДНЕЕ – он садился куда-нибудь играть на рояле – в кабак или в балетную школу и зарабатывал новое ПОСЛЕДНЕЕ.
В общем, Рицман – был нашей общей утехой. Мы часто ходили на вечера поэзии и там состоялась моя последняя отчаянная попытка – обрести любовника в лице женатого человека.
Это был Володя Брук – дальний родственник знаменитого английского режиссера и бывший знаменитый московский поэт.
Володя с женой Олей жили в Квинсе – в соседнем доме и переживали затянувшуюся ПЕРВУЮ ЗИМУ непривычного эмигрантского одиночества – я это давно прошла и помогала им как умела. В результате мы с Володей немножко в друг друга влюбились. Он каждый раз провожал меня домой – полквартала – была весна, и я все поднимала с земли черные ягоды – шелковицу, (весь наш Джексон – Хайтс был ею засажен), и клала ему прямо в рот – я его учила, есть с пола. Потом мы целовались этими черными от шелковицы губами, и было здорово.
А потом Володя объявил, что у нас любовь, но спать мы будем все вместе – с его женой Олей, потому что раньше у него конешно были любовницы, но он специально уехал в Америку, чтоб избавиться от лжи, которая окружала его там – вся эта «Софья Власьевна» опутывала людей, как паутина и вот его тоже заставляла ЛГАТЬ!
Жене, например.
Больше он этого не хочет, поэтому мы сейчас пойдем к Оле, расскажем ей ВСЮ ПРАВДУ и спать будем все вместе.
Оля была художница – концептуалистка, трагическая женщина с печальным носом. Нос у нее был еще на полсантиметра длинней моего, и спать мне с ней не хотелось ни за какие коврижки. Слава Богу – никакой ВСЕЙ ПРАВДЫ на тот момент, за мной и Володей не числилось, и мы с ним так и остались – друзьями.
