дня на каждой стоянке, обиходив коней, они отправлялись в степь в сторону от лагеря размять ноги, и Аэши нес луки и колчаны, а Лакхаараа и Эртхаана, оба, всегда сопровождали их.
Вот какую песню, выученную еще в детстве, пел теперь Эртхиа, и Аэши при этом светлел лицом и улыбался узкими черными глазами.
Натягивай левой, мой сын,
и не целься долго,
пусти стрелу,
а она найдет себе цель,
но помни, мой сын:
первая – поводырь,
вторая – указатель,
третья – догоняющая,
а четвертая – преследующая.
Но пятая – наносящая удар,
а шестая – безоговорочная,
помни об этом,
мой сын…
И тут же Эртхиа принимался толковать названия стрел: первая может пройти ниже цели, а вторая – выше, третья и четвертая могут лететь левее или правее. Но пятая должна поразить цель, а шестая – добить, потому и зовется безоговорочной. Если же лучник не попадает в цель в пятый и шестой раз, он никогда не научится метко стрелять.
– Ну, брат, правая у подбородка, левую выпрямляй резко – так, прямее руку, а теперь дотяни тетиву до уха… и осторожно ослабь.
– А стрелять? – Акамие искоса бросил взгляд на расположившихся поодаль старших царевичей. Лакхаараа полулежал, опираясь на локоть, и пристально разглядывал что-то далекое, ему одному видимое и ведомое. Эртхаана, поправлявший за поясом кинжал, вдруг поднял голову и посмотрел Акамие прямо в глаза. Потом не торопясь повел взглядом вниз, по плечам, схваченной тугим поясом талии, стройным ногам, переступавшим по высушенной летним солнцем траве, осваивая полуоткрытую стойку… и снова в глаза.
Акамие дернулся как ужаленный и повернулся к Эртхиа.
Эртхиа покачал головой.
– Ты ведь не хочешь без пальцев остаться? Подними левую руку. Видишь, как сустав в локте развернут? Тетива прямо по нему и пойдет, а она, брат, бьет больно, до кости рассечет, это я тебе говорю, первый в Хайре лучник. Ну, не считая лазутчиков, так они и в состязаниях не участвуют.
– Куда же я локоть дену? – Акамие озадаченно взглянул на свою вытянутую руку.
– Денешь-денешь, – засмеялся Эртхиа, на зависть старшим братьям хлопая Акамие по плечу. – И локоть денешь, и всей пятерней хвататься за рукоять отучишься, и много чего, о чем и не думал…
В Аттан въезжал Акамие с собственным луком в сафьяновом налуче по левую сторону седла и с тремя дюжинами стрел в колчане – по правую.
Бок о бок с белым Шаном легко рысил Веселый, брат Эртхиа был всегда рядом. С ним же сидел Акамие у походного костра и, осторожно приподнимая край черного платка, обжигал губы расплавленной горечью мурра.
Только в битвах отец не позволил ему участвовать: должной выучки не было у младшего сына, и место его было всегда на холме, с которого повелитель управлял войском. Рядом с отцом. Так, чтобы ему успеть дотянуться.
О дворце
