акинак7 позорит воина, – пробурчал скиф.
Семён Савельевич ободрился началом разговора, а, ободрившись, начал искать способ его продолжения. «Надо задавать вопросы!» – созрел спасительный план.
– Почему? Нормальный кинжал…
– Акинак без красоты – не оружие, – латынь скифа отдавала чудным акцентом.
Вождь погладил пальцами лезвие у рукояти и обнаружил там девятизначный номер кинжала, решительно заключил:
– Плохой узор!
Взмах! – кинжал завертелся: «зн-зн-зн…» Взгляд Семёна Савельевича с трудом успел проводить клинок, через мгновенье дрожавший в бревне прямо над его головой. «Пожалуй, не достать, высоковато»,– прикинул Фазаратов.
Семён Савельевич ещё не разобрался, что произошло, но к нему явилась и очень ему понравилась мысль, что он пока ещё, слава богу, не новосёл, а только гость царства теней.
Скиф своим вопросом помог этой мысли:
– Кто ты? Зачем здесь?
– Я археолог…я случайно…– бедняга замолчал: он увидел поднявшиеся к нему два пустых зрачка. Зрачки начали расти, слились в один, он сполз куда-то вбок, съел вождя, стены сруба – перед Семёном Савельевичем сомкнулся мрак.
Отчаянно закричал он, будто испугавшись, что самая главная в его жизни встреча по его же трусости не состоится:
– Нет, Я – вор! Вождь, я – вор, я пришёл за сокровищами… Прости!
Мрак так же внезапно отступил, снова показал сидящего скифа.
– Хорошо, ты получишь, что заслужил. Я узнал тебя. Ты тот, о ком говорила великая Апи. Слушай.
– Всё началось ещё тогда, когда я на всех торжествах моего племени сидел на пиру и не пил ещё вина среди таких же юнцов, не испробовавших вкуса вражеской крови. И клянусь Папаем, нет мучительней казни, чем видеть, как обносят тебя расторопные виночерпии, как презрительно усмехаются гордые молодые скифянки!
Так было и тогда. Пир шумел. И только ветер от реки приносил прохладу горевшему стыдом моему лицу. Я не знал, куда спрятать свои гладкие щёки!
Суетились виночерпии, разносили вино для увенчанных шрамами на обветренных лицах воинов-богатырей. Богатыри пили вино и похвалялись своими подвигами. Не было ни одного, кто бы не рассказал о том, как он один отправил в Тартар целое вражеское войско или как расправился с великаном, ростом с гору. Один даже рассказал, что затупил свой акинак, пытаясь снять кожу с руки – такая толстая кожа была у того великана! В доказательство он выдернул свой акинак и показал зазубрины.
Но вдруг тихо сделалось в нашем стане. В круг вышел страшный старик. Это был великий колдун, будто бы потомок чернокнижника Липоксая. «Нет в нашем народе человека старше меня! – сказал он своим жутким голосом. – Я скоро умру. И вот моё последнее желание: пусть конь мой останется с вами, пусть он достанется тому из юношей, кто завтра на рассвете пошлёт свою стрелу дальше других. Знайте: только этот скакун может догнать белую с чёрной гривой кобылицу, ту, что
Короткий скифский меч
