не принесли утешительных перемен. Фронт приближался к Сталинграду. Незадолго до 23 августа – пожалуй, самого мрачного дня в военной истории города – в районе Калача редакция газеты перебралась через Дон на сталинградскую землю. «Там, в Сталинграде, – вспоминал С. Журахович, – мы пережили и один из самых сложных дней войны – 23 августа, когда сотни немецких самолетов превратили город в сплошной пожар, когда запылала нефть с разбомбленных барж и поплыла рекой, – казалось, сама Волга загорелась. Именно тогда, в разгар исторической битвы на берегах Волги, Бакие стихи. В них – движение грозного времени. В них – высокий душевный порыв, трепетная сыновья любовь к залитой кровью родной земле. И жгучая ненависть к фашизму, что был (и навсегда остался!) для поэта воплощением «нечеловеческой подлости и нечеловеческой гнуси»[26].
Как уточнил С. Журахович в письме к автору этих строк, редакция газеты прибыла в Сталинград 15 июля 1942 года и находилась там до конца августа. Затем – на левом берегу Волги, в поселке Красный хутор. Это было удобно в том отношении, что, по словам Бажана, «не было необходимости переправляться через перегруженные и постоянно подвергавшиеся бомбежке переправы, чтобы попасть в партизанский штаб или на аэродромы, расположенные уже довольно далеко, за Ахтубой. С доставкой газеты на оккупированные территории дело обстояло значительно труднее. Далекие просторы пролегли от приволжских степей до полей Украины»[27].
В начале ноября 1942 года редакцию откомандировали в распоряжение Главпура в Москву, где Бажан и встретил сталинградскую победу. А в конце января 1943 года газета прекратила существование.
За время Сталинградской битвы украинские литераторы, вращаясь в гуще фронтовых событий, не раз встречались со многими русскими писателями, которые стали корреспондентами военных газет. С некоторыми из них свел своих сотрудников Микола Бажан, который, как я уже говорил, знал и Ванду Василевскую, и Александра Корнейчука, и Александра Твардовского, и Константина Симонова, и других. Таких «мимолетных встреч-знакомств, – делился со мной своими воспоминаниями Семен Михайлович Журахович, – во время войны было много. Так, например, в Воронеже к нам в редакцию, к Бажану, Малышко, приходил Твардовский, дважды или трижды. Познакомили и меня с ним. О чем говорили? Уверен, что не о литературе. Скорее всего, вспоминали киевское окружение, из которого чудом вырвались. С Симоновым меня познакомил Бажан в Сталинграде, очевидно, в августе. С Гроссманом меня познакомили в Ахтубе, где была редакция «Красной Армии». Обедали, шутили, вспоминали, в какие перепалки попадали. Когда заговорили о его замечательных очерках, отмахнулся: «Ладно, ладно…»
Более длительными были встречи с Б. Горбатовым, Б. Полевым… С Долматовским на фронте я встречался не раз».
События волжской битвы отразились в творчестве украинских писателей по-разному. Наиболее продуктивным в творческом отношении этот период оказался для Миколы Бажана. Стихи, написанные непосредственно в Сталинграде и вскоре после битвы, осмысляющие ее уроки, вошли в цикл «Сталинградская тетрадь», опубликованный
