style="font-size:15px;"> В этот миг она напомнила ему нетерпеливую лошадь.
Герцог подавил приступ смеха. Он вполне искренне радовался сложившимся обстоятельствам. Конечно, Женевьева никогда не выиграет. У нее прекрасное самообладание, но этот нетерпеливый вздох выдал ее. Он найдет трещину в ее броне, он будет умело отражать ее удары, он очарует ее. Ведь он всегда получал то, чего хотел. Однако сейчас герцогу было приятно встретить достойного противника.
Женевьева откашлялась.
– Да, Оливия тоже очень бескорыстна и много времени отдает общественной работе. Она активно участвует в жизни аболиционистского общества.
– Думаете, она с тем же рвением будет развлекать своего супруга?
Глаза Женевьевы удивленно расширились. Странно, но этот вопрос застал ее врасплох.
Она слегка запрокинула голову, задумавшись.
– Все считают Оливию очень красивой, – наконец ответила Женевьева.
Герцог коснулся пальцами губ, чтобы сдержать смех.
– Не сомневаюсь в этом. Я имел удовольствие видеть ее в бальном зале. Уверен, все Эверси очень красивы. – «Коварны, невоздержанны».
Брови девушки были прямыми, темными и тонкими, словно две черточки на бледном простом лице. Внезапно они чуть дернулись, словно она хотела нахмуриться. Герцог, затаив дыхание, ожидал ее следующих слов.
Но Женевьева промолчала.
Тогда он снова заговорил:
– Почему все решили, будто эти букеты предназначены Оливии? Полагаю, вам тоже присылают цветы.
Лично он в этом сомневался.
– Обычно их присылают Оливии, – хладнокровно ответила Женевьева. – После бала их так много.
– Уверен, у вас тоже достаточно поклонников.
Она снова вздернула брови. Герцог заметил, что Женевьеву беспокоят слишком явные комплименты. Впредь он будет осторожен.
– Естественно. – Женевьева ухватилась за его вопрос, возможно, желая отпугнуть его. – На балах меня едва видно за толпой молодых людей. Вам понадобится бита для крикета, чтобы их разогнать.
«Это не сработает, мисс Эверси».
– Но разве эти толпы не забрасывают вас цветами? Им бы следовало так поступать.
– Я часто получаю белые лилии, – спокойно ответила Женевьева. – Ромашки и нарциссы, белые розы и множество полевых цветов.
Бесстрастное перечисление.
– Действительно, похвальный выбор. И вам нравятся эти цветы?
– Мне нравятся все цветы, – уклончиво ответила она.
– Вы очень либеральны.
Кажется, Женевьева прикусила губу, чтобы не улыбнуться.
Он заставит ее улыбнуться, даже если ему придется умереть.
– Но всем ясно, что именно Оливия настолько живая и непосредственная, к тому же она очень страстная натура. Полагаю, цветы отражают восхищение этими свойствами, – пояснила Женевьева.
– Да,
