вынула из рюкзака папку с рисунками и подошла к столу, за которым сидела девушка.
– Скажите, а вы, случайно, не выставляете работы начинающих художников? – бодро спросила Яня.
– Нет, – ответила девушка, не поднимая головы.
– А может быть, вам нужны экскурсоводы?
– Нет.
– Скажите…
– Девушка, нам никто не нужен, а вы мне мешаете работать, – администратор посмотрела на Яню и оскалилась коричневыми зубами.
От неожиданности Яня смяла папку, которую держала в руках.
– Спасибо, – растерянно произнесла она и вышла на светлую улицу.
Город окутывал густым ароматом, сотканным из морозца, запаха бензина и тревоги на лицах. Янита продолжала прижимать папку к тощему животу, не замечая, что листы намокали.
*
С каждым днём дворники махали лопатами всё неистовее. Холодало. Порывы ветра взбивали истрёпанные края пальто, пока Яня плутала по пустым улицам.
Ни один день она простояла в холе краеведческого музея: высматривала, просила и доказывала, только что не отдавала честь и не маршировала. Не пришлось. Над ней сжалились раньше, пустили к менеджеру по персоналу. В теремок.
Собеседование проходило в большой комнате, напоминающей школьный класс. Каждое слово здесь отдавалось эхом и тем весомее казалось.
– Радует, что до сих пор почётно работать в музее, – сказала пожилая женщина, пролистывая лаконичное резюме Беловой. Янита реагировала на любой звук и слово, внутренне съёживаясь. – Каждый день просятся к нам, не пугает ни маленькая зарплата, ни большая ответственность. Почти как в девяностые. Голова кругом. Ну а вы что? Образование непрофильное, опыта нет. На что вы надеетесь? – бросила взгляд на правую руку девушки. Яня незаметно убрала руку под кофту.
– Я готова на любую работу!
– Мы могли бы вам предложить позицию уборщицы, но боюсь, вы не справитесь даже с этим, – кивнула на руку.
Яня вздрогнула и закрыла лицо ладонью, затем поднялась с места другая – отрешённая и большая.
– А я бы и не согласилась на эту работу. Как и не стала бы работать в столь почтенном возрасте жирным цербером, – рассердилась вдруг Яня. – И кстати…
Девушка медленно прошла до двери, каждый её шаг раздавался, как удар грома. Левой рукой согнула правую в локте и, сжав пальцы на ручке, открыла дверь.
Дворники не были русскими. Не хотели быть русскими. Они так усердно махали лопатами, будто желали победить невидимого врага. Янита аккуратно ступала по проторённой дорожке, изображала то ли лазутчика, то ли шпиона, что в сущности означало одно и то же и не меняло правил игры. Левое плечо тянулось к шее, силясь согреть тело. Стыд за вспыльчивое поведение в музее точил, пульсировал, отчего перед подъездом девушка сиганула в сугроб и закричала. Дворники не оторвались от работы, не потому, что были не русскими, а потому что было холодно и темнело.
Квартирное
