изволишь балакать? Чего сказал-то, буржуин?
–Стреляйте, мне наплевать.
-Да ну?– Щеглов порывисто вскочил с маузером, но потом остыл, сел.– Эх, белая
гвардия! Вас всех мы уничтожим! Пришло наше время!
После короткой паузы Николя спросил комиссара со скрытой иронией в голосе:
–А как вы понимаете слова «В борьбе за это»?
–Не понял.
–Ну, ваши красные поют везде, что они умрут, как один, в борьбе за это.
–Да!– Щеглов поднялся, посветлел, поднял голову, пытаясь напеть известные слова
песни, что получилось у него совсем плохо, даже отдаленно похоже на пение не было,
что чуть рассмешило красноармейцев:– И все умрем в борьбе за это!
Как истинный фанатик, Щеглов верил в коммунистическое будущее всего чело-
вечества, верил, что всё поделят между людьми поровну, что настанет земной рай,
только нужно поскорее расправиться со всеми буржуями и белогвардейцами, не
обращая внимания на возможные людские жертвы – ведь лес рубят – щепки летят, как
приговаривали его коммунистические учителя, но в силу своей неграмотности
(он окончил лишь четыре класса в школе) не мог знать, что всё это утопия,
даже слова такого в его лексиконе не было, и не может наступить земной рай после грабежа одних и дележки награбленного другими.
–C’ est le mot… Именно так поете,– пояснил Николя.
–Да, поем!
–Так поясните, что значит «это»?
Щеглов обескуражено глядел на улыбающегося Николя и не мог найти толкового ответа. В действительности в песне звучали такие слова «в борьбе за это», но за что Щеглов не мог ответить сразу, хотя и понимал, что за светлое будущее человечества, за буржуйское добро и так далее. Словом, он мог долго перечислять, за что надо бороться
с буржуями, но тут, глядя на улыбающееся лицо белого офицера, он не смог
моментально ответить и лишь еще больше злился. Щеглов лишь недоумевал, почему белый офицер так спокоен, хладнокровен, уверен в себе, ведь скоро ж его расстреляют…
«Ну и выдержка у этого белого», – подумал Щеглов, а вслух протянул:
–Как что такое это… Это… Это наше всё… Это наша жизнь…
–Понятно, очень четко и внятно объяснили,– подытожил Николя, перестав улыбаться.
–В общем… ты… хватит вопросики мне задавать!– вспылил Щеглов.– Здесь только я вопросы задаю!
Николя решил помолчать.
–Итак, отвечай! Имя, фамилия!– потребовал Щеглов, хмурясь.
–Николя. Николай Воронцов.
–Так, звание какое?
–И это вы знае…
–Черт, звание!
–Капитан.
Капитан, значит? Ладно… А где твой отряд?
–Нет его… Ваши красные сволочи его уничтожили.
–Что-о?! Да я тебя…
–Расстреляете? Ну и ладно.
–И не
