наверняка, многие девушки, которые восхваляли его, когда он проезжал мимо, дорого бы дали, чтобы завладеть его вниманием.
Кроме двадцати вооруженных всадников, которые сопровождали каида, притягивала взоры женщина, одетая в черное. Она сидела на коне, свесив ноги на один бок, ехала сразу же за своим господином, за ней скакали две служанки. Ехал с ними и еще какой-то человек, одежды которого роскошью уступали лишь платью самого Ибн аль-Хавваса.
Умар встретил гостей у двери, почтительно поздоровался и пригласил своего хозяина пожаловать в «недостойное его жилище», как он назвал свой дом. А каид Али, едва спрыгнул с коня, поспешил представить свою свиту:
– Моя сестра Маймуна и Басыр, мой визирь18.
На что Умар подал рукой знак подойти своей семье, ждавшей в двери.
– Моя мать Джаля… моя жена Гадда и мои дети Рашид и Фатима; а это моя сестра Надира.
Все три женщина слегка склонились перед каидом, сложив руки, а он ответил:
– Распоряжусь, чтобы преподнесли дары этому дому в награду за красоту, – и несколько раз задержал взгляд на глазах Надиры.
На полу в самой большой комнате мигом расстелили самые красивые ковры и разложили самые дорогие подушки, чтобы мужчины могли рассесться и поговорить. На кухне даже разожгли таннур19 печь лепешки, а слуги помоложе побежали к ближайшему роднику за свежей проточной водой для гостей. Все расселись вдоль стен, а женщины пригласили Маймуну с собой в другое помещение позади дома, где было обустроено что-то вроде навеса, а по сторонам росла живая изгородь из розовых кустов.
Заходили туда и обратно служанки, поднося блюда, фрукты, а еще медовые сладости, хлеб, только что собранные финики и гранатовый сок. Наконец визирь, поглаживая необычную стриженную клином бороду, принялся рассуждать и задавать практические вопросы о том, как ведутся дела в деревне:
– Местечко прекрасное, народ предан каиду; это твоя заслуга?
– Это заслуга всех жителей рабада, и заслуга возлюбленного каида, он гнетет нас игом, которое нам в радость.
– Какова цифра по набору призывников в джунд20?
– Сорок восемь человек, уже получили оружие.
– Зимми подчиняются тебе?
– У нас всего одна христианская семья… из самых послушных крестьян.
– Всего одна? В других селениях в иклиме21 Мадзары христиан собирают в общины, хотя часто небольшие.
– А разбойники… на вас нападали, – вдруг спросил Али ибн аль-Хаввас.
– Нападений не было со времен моего отца. Последний раз нападали, когда Георгий Маниак свирепствовал на восточном побережье, уж двадцать лет прошло. А почему ты спрашиваешь, государь?
– Подданные моего зятя Мухаммада ибн ат-Тумны не так миролюбивы, как жители твоей деревни… а рабад – слабый аванпост у подножия Каср-Йанны, где я живу.
– Нам надо быть готовыми
Визирь – высокопоставленный политический советник халифа, султана или эмира.
Таннур – дословно «печь». Отсюда сицилийская «таннура».
Джунд – войско, армия.
Иклим – единица административного деления, провинция. В истории мусульманской Сицилии их было три. В эпоху нормандцев их стали называть «долинами». Чтобы легче распознать это политическое деление, достаточно иметь в виду, что Сицилия имеет треугольную форму; если проведем биссектрисы из каждого угла, они пересекутся в центральной точке треугольника. Получившиеся три части будут соответствовать трем историческим долинам Сицилии (то есть, иклимам в мусульманскую эпоху):
…Демоны: соответствует северо-востоку Сицилии (от Демоны, города близ парка Неброди);
…Мадзары: соответствует западу Сицилии (от Мадзары, в наши дни город Мадзара-дель-Валло);
…Ното: соответствует юго-востоку Сицилии (от названия города Ното).
