по тренду и держать ухо востро, – закончил Джордж.
– Верно, мой друг. И один индикатор…
– Барон!
– Говорят, он отправил на поле боя своего лучшего скорохода – Роквуда.
– Этот принесет вести быстрее официальных курьеров. Может быть, даже быстрее голубиной почты. Так что следим за Натаном!
– Который, как всегда, «нуждается в информации, но не нуждается в советах».
Они глянули на джентльмена у колонны. К Ротшильду приблизился мужичок в клетчатых брюках из саржевого хлопка, протянул записку. Натан развернул, бегло прочел. Чело барона заволокли грозовые тучи. Он потупил глаза и махнул рукой. Гримаса вселенской потери перекосила лицо.
Вестник развернулся в зал, зычно крикнул:
– Продаю! Десять лотов по тридцать фунтов!
В другом конце зала взмыла рука.
– Двадцать лотов по двадцать девять фунтов! Продажа!
По залу прокатилась волна:
– Тридцать лотов по двадцать восемь фунтов! Тридцать пять по двадцать семь! Сорок по двадцать пять!
Рикардо повернулся к Джорджу.
– Ротшильд продает. Значит… все пропало! Вы слышите, Джордж, это кричат его агенты, но скоро к ним присоединятся… все!
– И что нам делать? – У Джорджа затряслись руки.
– Продавать! Пятьдесят лотов по двадцать четыре, продаю! – Голос Рикардо потонул в многоголосице смекнувших джентльменов.
Рикардо не отставал, выкрикивая новые цены. Подбегали брокеры, получали расписки, убегали к другим клиентам.
– Что вы делаете?! – Джордж трясся, будто в лихорадке. – У вас же нет облигаций!
– Мой друг. – Росчерк пера на очередной расписке. – Я играю на понижение и для этого мне совсем не нужны бумаги. Когда цена упадет до минимума, я просто их откуплю и отдам. Разница – моя прибыль.
– А как же биржевая поговорка: «Не продавай шкуру неубитого медведя»?
– Джордж, я впитал биржу с кулаком отца, недаром же я был третьим из семнадцати детей биржевого маклера. Я здесь с четырнадцати лет! Поторопитесь, мой друг, скоро облигации Англии станут мусором, и вы не сможете их откупить, соответственно, останетесь без дохода.
Джордж закусил губу, застучал кулаком под носом.
– Продаю!
Брокер вырос, как бледная поганка после дождя.
– Сколько? Какова цена?
Джордж задумался, рассчитывая, за сколько можно откупить при имеющейся наличности.
– Быстрее, сэр, или я найду другого клиента.
– Триста лотов по двадцать три!
– Они уже идут по двадцать. – Брокер скривился.
– Хорошо, по двадцать!
Посредник записал, подал бумагу и перо.
– Распишитесь, если все верно.
У Джорджа цифры плыли перед глазами, рука автоматически черкнула. Брокер упорхнул. Джордж закатил глаза в потолок:
