частоте?
– На той же, наверное. Диапазон космической связи.
Я попробовал:
– Станция Томбо. Станция Томбо, прием. Вы меня слышите?
Потом попыталась Чибис. Я перебрал все частоты, на которых работала рация. Безуспешно.
Я переключился на направленную антенну, ориентируясь на отблеск купола. Никакого ответа.
– Мы зря теряем время, Чибис. Вперед.
Она медленно повернулась. Почувствовав ее разочарование – сам дрожал от волнения, – я догнал ее и прикоснулся к шлему:
– Не расстраивайся, Чибис. Не могут же они сидеть на приеме весь день напролет. Станцию мы видим, теперь дойдем.
– Я знаю, – ответила она тусклым голосом.
Тронувшись с места, мы сразу потеряли из виду станцию Томбо, не только из-за поворотов, но и потому, что она скрылась за горизонтом. Я вызывал, пока оставалась какая-то надежда, потом отключился, экономя воздух и батареи.
Мы прошли почти половину спуска, когда Чибис замедлила шаг, остановилась, осела на землю и замерла.
Я заспешил к ней:
– Чибис!
– Кип, – вяло сказала она. – Можешь привести кого-нибудь? Пожалуйста! Ты знаешь дорогу. Я подожду здесь. Пожалуйста, Кип!
– Чибис! – рявкнул я. – Вставай! Ты должна идти.
– Н-не могу. – Она заплакала. – Так хочется пить… и ноги… – Она потеряла сознание.
– Чибис! – Я потряс ее за плечо. – Нельзя так! Мамми! Скажи ей что-нибудь!
У Чибис дрогнули веки.
– Еще, Мамми! Говори с ней, не прекращай!
Я отпустил Чибис и взялся за дело. Гипоксия сшибает человека мгновенно, как удар в челюсть. Не нужно было убеждаться, что указатель цвета крови стоит на «Опасно», – все было видно по манометрам. Кислородный баллон пуст, второй баллон почти пуст. Я закрыл выпускные клапаны, переключил клавишу под подбородком Чибис на внешнее управление и стравил в ее шлем остатки кислородно-гелиевой смеси. Когда скафандр начал раздуваться, я перекрыл поток воздуха и чуть-чуть приоткрыл один из выпускных клапанов. И только после этого закрыл блокирующие клапаны и снял опустевший баллон.
И уперся в дурацкую проблему.
Чибис слишком хорошо приторочила баллоны; я не мог дотянуться до узла! Левой рукой его нащупывал, но правой не дотягивался. Мешал висящий спереди баллон – а одной рукой узел не развяжешь.
Я заставил себя не паниковать. Ну конечно! У меня есть нож. Старый скаутский нож с поясной петлей, на ней он сейчас и висел. Но крючок на поясе Оскара был слишком широк, пришлось его поджать, и теперь нож не снимался. Я дергал его, пока петля не лопнула.
Мне никак не удавалось открыть маленькое лезвие. У перчаток скафандра нет ногтей.
«Кип, хватит бегать по кругу, – сказал я себе. – Все, что тебе нужно сделать, – это открыть нож. И ты обязан справиться – потому что Чибис задыхается». Я огляделся в поисках тонкого камешка… Нет ничего, что сгодилось бы вместо ногтя. Перебрал инструменты на поясе.
Меня
