Владимирович, вы с ума сошли! Но я повинуюсь.
– Степан, возьми мешок с Верой Никитичной и отвези ее к мужу.
– Илья Владимирович, пожалейте! Вспомните, как вы любили меня! Я шутить более с вами не буду. Вот вы упрекали меня за золотой статуэт, а у вас самих вон какие хоромы за дверью открываются. Взгляните.
– Действительно! Раньше каморка была, а теперь анфилада. Все сошло со своих мест: и люди, и вещи, и город. Я умер, должно быть, и мне кажется все.
– Вы может, и умерли, а я-то страдаю за что?
– Вас, сударыня, попросту нет.
– Вот, вы мне не шее веревку узлом завязали, мне больно, Илья!
– С вами, инкубами, да суккубами по-другому нельзя. Эй, Степан, выбрось мерзавку с балкона в канал и сам вслед за ней отправляйся.
– Слушаюсь, ваше благородие. Долог путь в Гвадалахару…
– Коли анфилады возникли, гости вскорости будут. Поведу себя так, будто все нипочем. Сергей Ефграфьевич! Иван Карлович! Кузьма Петрович! Вера Никитична, и вы здесь, как ни в чем не бывало. Вот ведь оборотень! Я же вас, мерзавку, велел утопить.
– Фи, какой стиль! Вы изменились, Илья, и не в лучшую сторону.
– Престранная история, господа, произошла со мной по пути домой только что…
– Такого не бывает!
– Чего не бывает, доктор? Я еще ничего не сказал.
– Знаем мы вас, враль известнейший! Со мною другой истуар приключился недавно…
– Не вам ли, доктор, предписано ехать на Кавказ в действующую армию? Отправляйтесь немедля!
– Помилуйте, Илья Владимирович, мы и так в Пятигорске. За окнами горы, взгляните! Вы по пути заболели, у вас лихорадка была. Вы все позабыли.
– Послушайте, доктор, а Вера Никитична и все остальные тоже по забывчивости оказались в Пятигорске?
– Илья Владимирович, милый, мы с вами летели вдвоем.
– Мы уже с вами летаем, Вера Никитична. Верхом на метле, на крылатом козле или на муже вашем, Персее Петровиче?
– Вы все позабыли – на шаре воздушном. За нами гнались, в нас стреляли, мы тоже – в ответ.
– Вера Никитична утверждает, будто мы с нею летели вдвоем, а вы, доктор, откуда явились? Третий лишний, не так ли?
– Да, я был лишним. Вы заставили спрыгнуть меня, шалуны. Мы, к счастью, летели над морем. На меня вдруг корабль несется турецкий на всех парусах – с нимфой златой на носу. Я плыву по Евфрату, ночую в Ковчеге. В Тифлисе меня похищает невеста, мы венчаемся в храме Астарты, но она каменеет. Я бегу из тюрьмы, завернувшись в ковер. Ковер продают в Тегеране эмиру и отправляют в гарем. Я – среди гурий!
– Как же вы в Пятигорске оказались, Иван Карлович?
– Верите ли…
– Верю-верю!
– Нет, вы мне не поверите! Меня загипнотизировали, и я весь вечер изображал свои приключения на потеху гостей. Представляете?
– Кто же вас загипнотизировал, доктор?
– Я сам –
