вы недовольны? Мечта-с!
– Вас не тревожит отсутствие смысла?
– В хорошей еде да в напитках французских? Помилуйте, Илья Владимирович! Утопия, можно сказать.
– Что-то с нашим городом стряслось. Умотрясенье, должно быть.
– Да, хоть и произошло, однако, не в худшую сторону. Я в присутствие стал заходить раз в неделю. Начальник от страха залезает под стол да там и скулит. Чиновники враз оживают – бокалы на стол: пьют, веселятся и даже поют.
– Что-то в веселости этой престранное есть, вы не находите? Нет, я в кошмаре!
– Да вы на машкераде, должно быть.
– Кузьма Петрович, позвольте вас спросить, а вы тогда где?
– На машкераде.
– На каком, позволю еще раз спросить?
– На машкераде жизни.
– А мне так кажется – наоборот.
– Чему именно наоборот, Илья Владимирович?
– Мне кажется то, что вас попросту нет.
– Илья Владимирович, вам не нужно Платона читать перед сном. Я вот все больше Шекспира употребляю. Водка английская так называется. Первейшее средство от сомнений.
– Да вы взгляните! На стене изразцовой изображенье богов меняется прямо-таки на глазах. Сейчас перед вами Персефона на коленях у Аида с головою Орфея в руке, а минутою раньше…
– Что вы, голубчик! Я лично вижу Семелу, пронзенную Зевсом насквозь на носу корабля Одиссея.
– Ваши фантазии переходят границы приличия.
– Это ваши фантазии, милейший. Я вам кажусь, как вы сами изволили мне заявить, и все, что мне кажется, – ваше. Не так ли?
– Господин Долговзглядов, рассудите нас, пожалуйста. Что изображено здесь на стене?
– Пседопсфейсфер, меня зовут. Прошу не перепутать с Псевдопсфейсфером, ибо «псевдо» – это некая мнимость, тогда как «пседо» означает устойчивость, закономерность и значительность. Я – тиран в своем роде, ибо не признаю никакого учения, кроме пседопсфейсферизма. В центре моего учения я сам, мои проблемы, мои взгляды. Я сам – в каком-то смысле Прометей и орел, терзающий печень свою.
– Кто же из вас, господин Псевдовзглядов, в данный момент перед нами – в большей степени – все же?
– Прометей, только что свернувший шею орлу. Иными словами, перед вами гедонист, победивший в себе аскета.
– Вам к эскулапу обратиться следует, милейший… Иван Карлович, дорогой вы мой доктор, только подумал о вас, а вы тут, как тут.
– Я всегда тук-тук-тук.
– Чем мне лечиться от напасти всеобщей, скажите?
– Какой же напасти? Вид у вас бодрый, только растерянный. Да что ж тут терять в таком изобилии?
– Разум, уважаемый Иван Карлович! Разум!
– Категория, скажу я вам, в Петербурге ненужная. В Гамбурге, разве что, или же в Риме. Лечиться советую деревенскою девкой. Бросьте вы этих жеманниц! Как сойдете с корабля, сразу принимайтесь за лечение.
