что у нее нет другого выбора, кроме как разбудить жену Фриша. Это был рискованный шаг, поскольку хозяйка дома страдала бессонницей и, вероятно, что уснула она только что.
Вскоре весь персонал был мобилизован, чтобы обыскать двадцать восемь комнат, подвалы и комнаты для гостей. Безуспешный поиск прошел по всей территории виллы. Наконец кто-то предложил задействовать в поиске собак хозяина. Две его любимые немецкие овчарки постоянно лаяли все утро. Когда первый был выпущен, он бросился прямо в садовый лабиринт; второй, привязанный, без колебаний повел их к месту. Тело Фриша, лежащее на спине в собственной крови, было в центре лабиринта; его старый армейский пистолет был обнаружен в нескольких футах от него. Оружие было оснащено глушителем, и никто не слышал выстрела.
Они тщетно искали записку, но все, что они нашли на его столе, были шахматы и незаконченная партия в сложной позиции в миттельшпиле.
Это была очень странная доска, сшитая из светлых и темных квадратов грубой ткани. Пуговицы разных размеров представляли собой фигуры, символы фигур были грубо нацарапаны на лицевой стороне этих пуговиц, по-видимому, гвоздем.
Из всех газет только одна провинциальная сообщила и прокомментировала эту явно незначительную деталь. Возможно, что информацию об этом газета получила из третьих рук. В статье было написано так: «Никто никогда не узнает, почему доктор Фриш выбрал такую тряпку из своей известной драгоценной коллекции шахмат. Возможно, только для того, чтобы использовать ее в своей последней игре со смертью».
Никто тогда и не подозревал, что за этими расплывчато-мелодраматическими словами скрывается правда. Странные шахматные фигуры, конечно, были очищены от отпечатков, что, согласитесь, не мог сделать самоубийца. Так что же получается, его все-таки убили?
Были предложены различные сценарии – самоубийство, несчастный случай, шептались даже о случайном убийстве – но никто не рассматривал возможность того, что смерть Фриша была казнью, хотя и отложенной в пространстве и времени. Также никто не догадывался, что его записка была закодирована в этой шахматной позиции, и, самое главное, она была адресована судье, только что приговорившему его к смерти. Я решил реконструировать эту позицию и разыграть все ее возможные варианты. Эта защита, которую Фриш однажды даже публиковал в своем престижном журнале, была всем, что связывало нас с ужасным кошмаром прошлого. Эта защита, которую Фриш осмелился назвать «Люнебургским вариантом», была зацепкой, которая позволила мне выследить его.
Приговор был оглашен в пятницу вечером в экспрессе Мюнхен-Вена.
Как я уже сказал, каждую неделю Дитер Фриш приезжал в свой офис в Мюнхене на четыре дня, уезжал во вторник и возвращался в Вену экспрессом в 7:20 в пятницу вечером. Он совершал поездку в течение многих лет и находил обратный путь особенно желанным, так как он предоставлял
