если кот с ослом начнут этим заниматься – и это в порядке вещей! А вот для меня, нормального человека и маркиза, такие фокусы за гранью приличий и здравого смысла.
Кот в Сапогах с подозрением оглядел его и спросил:
– Ты сейчас про кота и осла к чему сказал?
– Что? Да просто для примера…
– Ты ни на кого не намекал случаем?
– Да нет. Что первое на ум пришло, то и сказал.
– Уф-ф, – облегчённо вздохнул министр культуры. – А то я было подумал… Ха-ха, какая нелепость! – вдруг наигранно расхохотался он, подмигивая ничего не понимающему маркизу. – Кот с ослом! Это надо же придумать!
«Я ведь тогда для тебя, дурака, старался, – обиженно думал при этом Кот. – Твой папаша-скряга оставил братьям и мельницу, и осла, а тебе – шиш с маслом! Вот я и отомстил за нас обоих: пометил мельницу и всю муку в ней, а осла… Да что старое вспоминать! Можно подумать, никто из нынешних поборников нравственности не совершал в молодости необдуманных поступков! Да и осёл был тогда ещё вполне…»
– Что делать будем? – вырвал его из воспоминаний маркиз-де Карабас. – Нужно сообщить о произошедшем! Очень уж вся эта история тёмная и подозрительная.
– Нужно, конечно… Только бы не ошибиться в том, кому именно следует сообщить! – Хитрое животное на секунду задумалось и махнуло хвостом: – Вперёд, мой добрый хозяин и друг! Поспешим доставить весть тому, кому она больше всего нужна!
И оба – простодушный маркиз и пушистый выжига-министр – скрылись в лесной чаще.
Глава 8
– Стой, кто идёт? – Грозный окрик заставил Петю и Иннокентия застыть на месте, но Добрый Волшебник, как ни в чём не бывало, помахал рукой кому-то, прячущемуся в густой траве, и крикнул:
– Свои, свои! Не вздумайте попасть кому-нибудь в глаз стрелой, милейший Робин Гуд!
Шагах в двадцати от них зашевелилась трава, и из неё поднялись пятеро парней с луками. На первый взгляд одеты они были небрежно, но, присмотревшись, Петя обратил внимание на некий деревенский шик в их облике: у главного, которого Волшебник назвал Робин Гудом, на голенищах заношенных, тёртых сапог были прикреплены яркие ленточки, наподобие тех, что девки вплетают в свои косы к празднику, а у здоровенного монаха, – по всей видимости, небезызвестного Тука, – в ушах поблёскивали маленькие алмазные серёжки. Третий, маленький и вертлявый лучник, выделялся небесно-голубыми лосинами, зеркально сверкающими на солнце, а во рту у него поблёскивала золотая фикса. Двое остальных выглядели тоже броско: на голове у одного была надета дамская шляпка с букетом цветов, а у второго руки до локтей были украшены множеством браслетов.
– Это разбойники? – тихо поинтересовался Петя Бубенцов.
– Да, это они. Легендарный Робин Гуд и его бравые ребята! – ответил Волшебник. – Прибывшие прямиком
