всего, этот Павел Анатольевич – банальный «злоупотребляющий»: любят, любят у нас вояки выпить! Хотя он, может, и никакой не военный, просто сумел как-то в военный санаторий пролезть. На свете ведь всяких прохвостов хватает, уж это мне мамуля внушила накрепко. Ну, тогда тем более пьяница, скорей всего, – раз вот так, на седьмом десятке не обзавелся крепкими корнями, собрался переезжать в чужой город… Я по образованию экономист, хотя цифры, числа не слишком люблю, зато о некоторых вещах размышляю предельно четко. И мне абсолютно, абсолютно понятно, что эти наши случайные-неслучайные встречи под голыми весенними платанами ни к чему! Ну, просто так получается: он сидит в скверике на солнышке, читает газеты – я себе спешу мимо в «Магнит» или из «Магнита», маму-то надолго одну не оставишь…
А в первый раз, когда познакомились, я что-то набрала много картошки-морковки, присела на скамейку отдышаться с сумками. А он вдруг спросил, почему нет нигде поблизости книжного магазина. В его санатории, мол, библиотека не работает. Ну, у нас-то с мамой своя библиотека, книг немало… я и принесла ему два исторических романа! И вот интересно мне с ним разговаривать – хоть недолго, хоть полчасика. Просто так, по-человечески! Что, нельзя? С соседками перекинуться словом, с моими замечательными цветами на подоконниках пошептаться, мамуле что-то сказать по складам и полчаса вслушиваться в ее невнятицу… и все?
А раньше – что было-то? Больше тридцати лет оттрубила в женском коллективе, пока наше дышащее на ладан научно-исследовательское заведение не выпроводило на пенсию. А дома мама-командир… Всего-то хватило пороха на два куцых романа. Но Бог ведь любит троицу, говорят! Очень все-таки интеллигентное… простое, но безусловно интеллигентное, располагающее лицо у Павла Анатольевича, смотрит на меня и все улыбается – так, чуть-чуть… Господи, да что это я, о чем это я?! Ну, точно, как в песне: «и даже пень в весенний день березкой снова стать мечтает»! Березки эти, деревья, в общем… ну еще квартирку нашу уютную – вот и все, что мне положено любить. На роду, видать, написано! И маму, конечно, хотя она с этой своей вечной критикой… да что теперь вспоминать. В общем, хватит уже, хватит строчить ерунду всякую, в самом-то деле!
Действительно, такую ерундовину написала в позапрошлом году, самой сейчас не верится! Да как же можно ЛЮБИТЬ шершавые неподвижные деревья? Елки-палки, пальмы, березки? А Павлуша мой такой огонь, даже со своей палочкой всегда буквально мчится, а не шествует эдак важно, вальяжно, хоть и подполковник. С мамулей как начнет шутить, у нее губы так и расползаются в улыбке, явно бодрей стала! Нет, нет, нет, я люблю Павлика, так люблю, что просто слов нет… Какие еще там деревья?!
Шпион
Дом был – сплошь одни девчонки. Не считая совсем мелюзги, мальчиков всего трое: хулиган-атаман, двоечник-прогульщик Лёха, его правая рука Жорка. Был ещё отличник Саша, вот уж никак не левая Лехина рука, а «хомут на шею». Вечно приходилось его «отмазывать». Потому что его мать, врачиха,
