Мария Ивановна вспоминала их знаки зодиака, демонстрируя отличную память, и настойчиво развивала свою теорию: все дело в несовместимости знаков, а вовсе не в Алисином характере.
– И как часто они уходили? – перебила я ее.
– Кто как. Одна продержалась только неделю, другая целых четыре месяца.
– И почему же она ушла?
– Алиса заманила ее в колодец, как вас. И бедняжка просидела там всю ночь. Женеч… Евгений Петрович дело замял, конечно. Но Алисонька надолго осталась без присмотра. Одна бегает где-то целыми днями. За ней глаз да глаз нужен, а я стара стала, за ней и не поспеваю.
Всю ночь, – звенели в голове слова Марии Ивановны. Липкий страх снова распространился по позвоночнику. Можно остаться в своем уме, просидев в темнице всю ночь? Пятнадцать минут в каменном мешке пошатнули мою нервную систему, даже незнакомки мерещится начали. Интересно, что же здесь произошло два года назад. Вот и Мария Ивановна, несмотря на задушевный тон беседы, молчит, как партизан («Женечка не любит, когда об этом вспоминают»). Мама Алисы так и не вышла познакомиться со мной и извиниться за поведение дочки. Да кто такая гувернантка, чтобы перед ней господа извинялись?
Вчера я уснула быстро, сразу же после ванны, в которой с остервенением соскребла с себя липкую паутину и плесень колодца. Солнечное утро наполнило меня оптимизмом и решимостью. Вчерашние события не казались такими пугающими. «Чем сложнее задача, тем интереснее ее выполнять», – говорил мой папа. Несмотря на пережитый страх, мне хотелось остаться в этом старинном доме с тайной двухлетней давности, подружиться с Алисой и познакомиться с хозяином особняка. Сам Евгений Еленский теперь казался личностью загадочной и пугающей одновременно. Только бы меня не отправили восвояси! Пока мое положение в доме не было определено, и потенциальный работодатель не вернулся, я отправилась осматривать окрестности.
Из дома я выбралась незаметно, никого не встретив на своем пути. У ворот дежурил все тот же рыжий охранник, который вызволил меня из темницы. Я поздоровалась с ним и поблагодарила за помощь.
– А ты че, остаешься что ли? После того, что Алиска выкинула? Ну ты даешь!
– Посмотрим, – уклончиво ответила я.
– До тебя которая была, Машка, та пулей отсюда вылетела. Манатки собрала и бегом!
– Она тоже в колодце просидела?
– Ага, только ты чуток, а она всю ночь, – охранник шмыгнул носом. – Тогда не моя смена была, Гришкина. Напарника моего. Гришка грит, нашли и вытащили ее оттудова, она как пошла блевать. От страха видать. Как очухалась, не останусь, грит, ни за что.
– Она – это Маша?
– Ну так, не Алиска же! – усмехнулся охранник. – Алиске чего будет! Еленский денег отвалил, чтоб Машка молчала, и делов-то! Все девчонке с рук сходит!
Я заметила, что фамилию шефа охранник произносил с почтением, похоже, его побаивалась не только дочка. Вы можете запугивать своих домочадцев, господин Еленский, но меня вы не испугаете. Я сама себе хозяйка, хоть
