о физиологических факторах, повлекших болезнь вопреки этой одаренности: наследственности или строению тела или еще чего-то. Финкель хочет доказать, что именно одаренность шизоидов приводит их к болезни, вот что удивительно в его позиции. Вот с чем я не могу согласится, Света. Разве одаренность мышлением может стать источником помешательства?
– Ах, Веня, – вмешалась в разговор Нина Александровна, – а мне вот страшно как о своем одаренном балбесе подумаю. Он ведь у меня тоже с детства пятерки хватал, да с книгами по углам забивался. Я радовалась, думала гений растет, Сашка мой. А как стала работать у Бене все больше мне страшно. Талант он конечно талант. Но и все остальное, и замкнутость его, и раздражительность, и неуживчивость, и философствование обо всем. Мне страшно за него. Я такого горя не перенесу.
– Тебе давно пора жениться, Василий, – по своему обыкновению громким голосом зазвенела на него Тамара Тенгизовна. Она не умела выговаривать его имени, и заменила Винцента на Василия. – Были бы у тебя свои дети, ты бы понял о чем мы тебе говорим. У меня тоже сердце разрывается на этих детей смотреть.
– Бенедикт Яковлевич не женится, так что ж я буду! – засмеялся Веня, специально задевая больное место Тамрико
– И ему давно пора жениться. Сколько я ему твержу, женись, создавай семью! Хоть вы ему скажите!
Все взгляды невольно устремились к съежившейся фигуре Верочки, прекрасной рыжеволосой блондинке, словно сошедшей с картины Ботиччели. В свои 36 лет она выглядела двадцатилетней девочкой, и оставалась этой девочкой и ментально и физически. Ее скромность успела войти в поговорку. Именно поэтому ее так полюбила Тамрико, не понимая, что превращает ее жизнь в пытку своей особой заботой. Верочка густо покраснела под взглядами коллег, мечтая теперь только о том, чтобы вылизнуть как-нибудь незаметно за дверь.
– Не слушайте провокаций Винцента, Нина. – улыбнулась Птицына. – Где же Михельсон? Бенедикт Яковлевич будет с минуты на минуту, а Михаила Исааковича все нет и нет.
– Я здесь, Света! – громким басом перебил Светлану Алексеевну высокий мужчина, с длинными седыми волосами и примерно одного с ней возраста. – С трудом добрался с этими пробками, да еще жара меня чуть не убила. Я смотрю, Веня уже разделся без лишних церемоний.
– Да чего тут церемонится, Миша, все же свои. А я ушел за халатом. Если Бене придет, скажите, буду с минуты на минуту.
– Здравствуй, Миша. – улыбнулась Птицына. – Ну, теперь все в сборе: Тамара Тенгизовна, Михаил Исаакович, Винцент Григорьевич, Нина Александровна, и ваш покорный слуга, Светлана Алексеевна. Вот и весь наш небольшой коллектив, а вот статья, где про нас написано! Вы только почитайте! Какая прелесть, товарищи, аж жить захотелось. Как нас хвалят, «коллектив небольшой клиники Бенедикта Леви-Финкеля»!
– Вы забыли Веру Сослановну! –
