с блокнотом и все за собой записывать.
Лев Берлин, по-видимому, никуда не торопился. Если ему и надо было куда-то идти, он об этом позабыл. Что, впрочем, так естественно! А вот Полине приходится думать о своем задании. Дело прежде всего!
– А мне кажется, что вы и пишите интересно. Так хотелось бы почитать! Это часом не вы Иван Кольчужный?
– Так вот оно что! – от души расхохотался Лев. – А я-то раскудахтался!
Смеялся он необычайно заразительно, очаровательный старый мальчик.
– Что, собственно, такого? Я прочла случайно эту статью. «Наркомафия в России». Тема эта для меня многое значит. Это личное.
– Нет, душа моя, неправда, неправда!
– Да почему же? – возразила Полина, против воли рассмеявшись.
– А вот почему. Когда человек лукавит, лицо выдает его. А ваш покорный слуга, представьте, изрядный физиономист. Уголки рта, заметьте себе на будущее, у лгунишек на разной высоте, то есть проявляется некая асимметрия черт лица. Ну, ладно, не стоит вам оправдываться. Не знаю, чем вызван ваш интерес, но Ивана Кольчужного нынче все ищут.
– Вот как?
– А вы как думали? Разумеется, это псевдоним. Но никто в редакции вам его не раскроет.
– Так-таки и никто? – Полина попыталась сотворить обольстительную улыбку, но, столкнувшись с чуть насмешливым взглядом Льва Берлина, смутилась.
– Ручаюсь, никто. И не потому, что журналист обязан оберегать свой источник, это и так ясно, но главное в том, что Ивана Кольчужного никто никогда не видел. Материалы переданы через камеру хранения на вокзале, было несколько телефонных звонков, которые, конечно, никто и не подумал записывать. Будет ли еще продолжение, неизвестно. В подлинности материалов можно и засомневаться, хотя пометы на листах сделаны рукой покойного Козинца, это, говорят, установлено.
– Но неужели, Лев, вы даже не догадываетесь, кто автор статьи?
– Догадки, душа моя, это нечто трансцендентное.
– Ну хоть какую-нибудь тоненькую ниточку…
– Давайте рассуждать вместе. Материал этот сделан человеком с несомненным журналистским опытом. Даже, замечу, лихо написано. Так сейчас немногие пишут.
Полина кивала в такт каждому почти слову, как китайская кукла.
– Далее. Автор – человек немолодой. Из чего, спросите, это следует? Солидность, основательность, отсутствие приколов и этаких легких современных интонаций. Не станем углубляться в филологический анализ, но уж поверьте мне.
– А что, если молодой автор намеренно копирует стиль журналистского мэтра?
– Копирует? Что ж, исключить нельзя, поднимаю руки. Но все же не думаю, нет. И вот, позвольте сказать, почему нет. Я думаю, что это Козинец сам лично передал материалы некоторому журналисту. Затем, когда текст был готов, Козинец внимательно просмотрел его и сделал пометы на полях. А как бы еще эти пометы возникли, логично?
– Не
