таблички. В пять часов дверь открылась, и Долин зашел внутрь.
В июле по отделу пополз слушок, что начальника снимают. Якобы за злоупотребление спиртными напитками. Долин не на шутку запечалился и принялся обзванивать знакомых, уволенных или уволившихся из милиции в разное время. Ничего интересного – кто-то спился, большинство работают юристами на предприятиях, один пишет сценарии, без особого, впрочем, успеха, а самый толковый – Вайншельбаум – стал адвокатом. К нему-то и направился опер.
– А тебя что, погнали уже? Или ты так, превентивно готовишься?
– Превентивно, Лева. Превентивно. Но ты же знаешь, я сюрпризов не люблю. Лучше приготовиться.
– А что там у вас вообще делается-то? Говорят, уже то ли двадцать, то ли тридцать тысяч уволено по стране.
– Не думаю, что так много, но метут с большим энтузиазмом. Задорно так метут – с огоньком. И в основном центральный аппарат – Москву. Вот только что в ГУУР уволили сразу трех замов.
– Чудны дела Твои… Слушай сюда. Адвокатом сразу не стать – придется работать юрисконсультом некоторое время. Получают они гроши. Совсем гроши. На что ты жить будешь это время? Есть у тебя заначка, накопления какие-нибудь? Потом тебя надо будет представлять коллегии, и вот тут я смогу помочь. Во-первых, там почти все «наши», а во-вторых, мы с Черняком, председателем, приятельствуем теперь – я у него машину купил. А ты вообще-то по маме или по папе?
– По папе я. Несчитово, – скорбно вздохнул Долин и, подобно ребе, воздел руки к небу.
– Ну ничего-ничего, – утешая, похлопал его по плечу Вайншельбаум, – может, это и лучше даже… Давай я с председателем коллегии предварительно перетру и отзвонюсь тебе на домашний. Как Лена? Как дочка? Заходишь к ним?
– Ну конечно, что ты! – заулыбался майор. – Свет в окошке! Сейчас к ним собираюсь.
– А чего разводился-то тогда, ирод? Эх-эх…
– Вот развод этот мне сейчас и икнется.
– Так давай я с Ленкой переговорю, да аннулируем к черту этот развод через суд!
– Не поможет. Перевернут на легкомысленность в быту – сегодня, скажут, развелся, завтра свелся… Я же и беспартийный еще до кучи.
– А вот это очень плохо. Ну ладно, дай мне с председателем перетереть – отзвонюсь сразу.
Прошло несколько дней, и вновь в столовой начальник сделал майору жест – подожди на выходе.
– Слушай, Валера, – впервые обратился он к нему по имени. – У меня тут тикают последние денечки, как ты, безусловно, знаешь. Сейчас шерстят уровень начальников отделов, затем приступят к старшим групп. Я хочу, чтоб к этому моменту тебя в Управлении не было.
– Самому мне, что ли, уволиться?
– Нет. В Узбекистане сейчас раскручивается большое хлопковое, и не только
