водную пучину, – сказал он. – Мы пришли собирать цветы, оставив мистера Этериджа рисовать там.
И он махнул рукой через реку.
Леди Лилиан посмотрела.
– Понятно, – сказала она, – понятно. И он рисует. Разве он не гений? Как вы, должно быть, гордитесь им!
Глаза Стеллы потемнели. Это было единственное слово, которое хотело свести их вместе. Она не сказала ни слова.
– Мы с вашим дядей старые друзья, – продолжала леди Лилиан. – Когда-нибудь, когда … когда я окрепну, я приеду к нему … Когда погода станет теплее … Стелла взглянула на хрупкую фигуру, одетую в соболя, увлажнившимися глазами.
– Я собираюсь провести долгий день среди картин. Он всегда такой добрый и терпеливый и все мне объясняет. Но так как я не могу прийти к вам, вы придете и навестите меня, не так ли?
На мгновение воцарилась тишина. Лорд Лейчестер стоял, глядя на реку, словно ожидая ответа Стеллы.
Стелла подняла глаза.
– Я буду очень рада, – сказала она, и лорд Лейчестер вздохнул почти с облегчением.
– Вы согласитесь, не так ли? – сказала леди Лилиан с милой улыбкой.
– Да, я приду, – сказала Стелла почти торжественно.
– Вы найдете меня плохой компанией, – сказала дочь великого графа с кротким смирением. – "Я так мало вижу мир, что становлюсь скучной и невежественной, но я буду так рада вас видеть, – и она протянула руку.
Стелла взяла ее в свои теплые, мягкие пальцы.
– Я приду, – сказала она.
Леди Лилиан посмотрела на кучера, который, хотя и смотрел совсем в другую сторону, казалось, заметил этот взгляд, потому что тронул лошадей кнутом.
– До свидания, – сказала она, – до свидания.
Затем, когда фаэтон двинулся дальше, она крикнула своим низким музыкальным голосом, который был тихим эхом голоса ее брата:
– О, Лейчестер, Ленора приехала!
Лейчестер приподнял шляпу.
– Очень хорошо, – сказал он. – До свидания.
Стелла постояла немного, глядя ей вслед. Как ни странно, последние слова прозвучали в ее ушах с бессмысленной настойчивостью и акцентом. "Ленора приехала!" Она поймала себя на том, что мысленно повторяет их.
Опомнившись, она быстро повернулась к лорду Лейчестеру.
– Как она прекрасна! – сказала она почти шепотом.
Он посмотрел на нее с благодарностью в своих красноречивых глазах.
– Да.
– Такая красивая и такая добрая! – прошептала Стелла, и слезы навернулись у нее на глаза. – Теперь я вижу ее лицо. Я слышу ее голос. Я не удивляюсь, что вы так ее любите.
– Откуда вы знаете, что я люблю ее? – сказал он. – Братья, как правило…
Стелла остановила его жестом.
– Ни один мужчина с сердцем теплее камня не мог не любить ее.
– Итак, вы согласны с тем, что мое сердце теплее камня. По крайней мере, спасибо вам за это, – сказал он с улыбкой, которая вовсе не была бескорыстной.
