бы я сюда не приходила.
Лорд Лейчестер вздрогнул.
– Не говорите так, – пробормотал он.
Затем вслух:
– Вот ваш конь, сэр; садитесь на него и отправляйтесь домой, и благодарите звезды, что леди спаслась без перелома конечности.
Джаспер постоял мгновение, глядя на него, затем, еще раз наклонив голову, медленно взобрался на лошадь.
Лорд Лейчестер, его страсть прошла, мгновение стоял спокойно и неподвижно, затем приподнял шляпу старомодным жестом.
– Всего вам доброго, и не забывайте в будущем ездить осторожнее.
Джаспер Адельстоун посмотрел на него сверху вниз со злобной улыбкой на тонких губах.
– Хорошего дня, милорд. Я буду помнить. Я не из тех, кто забывает. Нет, я не из тех, кто забывает, – и, пришпорив коня, он ускакал.
Глава 9
– Кто такая “Ленора”, дядя?
Это был вечер того же самого дня, дня, который Стелла никогда не забудет, дня, отмеченного белым камнем в ее мысленном календаре. Никогда она не сможет смотреть на поле первоцветов, никогда не услышит музыку реки, бегущей по плотине, не вспомнив это утро, первое, которое она провела с лордом Лейчестером.
Был уже вечер, и двое – художник и девушка – сидели у открытого окна, глядя в сумерки, он погрузился в воспоминания, она снова и снова вспоминала события утра, начиная с визита мистера Джаспера Адельстоуна и заканчивая его встречей с лордом Лейчестером.
Это было странно, это было почти феноменально, ибо Стелла была сама откровенность и искренность, но она ничего не сказала о встрече своему дяде; раз или два она открыла рот – один раз за обедом, и еще раз, когда она сидела рядом с ним, облокотившись на его кресло, пока он курил трубку, – она открыла рот, чтобы рассказать ему о внезапной вспышке ярости со стороны лорда Лейчестера, той страстной ярости, которая доказала, что все, что художник сказал о его вспыльчивом характере, было правдой, но она обнаружила некоторые трудности в рассказе, которые заставляли ее молчать.
Она рассказала ему о своей прогулке в лесу, рассказала о своей встрече с леди Лилиан, но об этой страстной встрече между двумя мужчинами она ничего не сказала.
Когда Джаспер поехал дальше, бледный от сдерживаемой ярости, лорд Лейчестер стоял и молча смотрел на нее. Теперь, когда она сидела, глядя в полумрак, она все еще видела его мысленным взором, его прекрасные глаза, красноречивые от раскаяния и смирения, его четко очерченные губы дрожали от чувства его слабости.
– Вы простите меня? – наконец он сказал, и это было все. Не говоря больше ни слова, он предложил помочь ей сесть в лодку и перевез ее к дяде. Не говоря ни слова, но с тем же покаянным, умоляющим взглядом в глазах, он приподнял шляпу и оставил ее, ушел домой в Зал, к своей сестре леди Лилиан и Леноре.
С тех пор как она услышала это имя, мягко слетевшее с губ леди Лилиан, оно звенело у нее в ушах. В этом было какое-то тонкое очарование, которое наполовину очаровывало, наполовину раздражало ее.
И
