сжала и разжала кулак, а потом медленно перевернула раскрытую ладонь. Таблетки упали в кадку с фикусом, и Лушина закопала их в землю указательным пальцем.
Редкий мужчина помнит, когда у его жены начинаются «критические дни», но Аня абсолютно точно знала, о чем ее муж спросит сегодня первым делом. Его утренний звонок начался со слов:
– Как ты сегодня, милая? Не очень болит?
Она улыбнулась от счастья постоянства:
– Терпимо, Олег. Завтра будет лучше.
Аня всегда плохо переносила начало месячных, и хотя после рождения двойняшек стало значительно легче, проблем из-за предменструального синдрома у нее не было только во время беременности. Разговор захотелось переключить на что-нибудь приятное, и в женском голосе внезапно появились хитро-шаловливые нотки:
– Олеж, а, может, нам вернуться к вопросу о третьем ребенке? Пока мы еще можем… Вдруг мальчик получится?
Не то чтобы вопрос стоял у них очень остро, но периодически речь об этом заходила. Пауза со стороны Олега немного затянулась.
– Малыш, да я хоть мальчику, хоть девочке был бы рад: какая разница? Но сейчас такое время… Страшно приводить детей в этот мир. Давай при встрече обсудим, ладно? Обнимаю тебя, – нежно закончил он.
Муж всегда окутывал ее теплой заботой, а в «эти дни» – особенно. Всегда, с самой юности.
1995 год
– Добрый день, Ольга Михайловна! Мы с Аней в кино собирались, но она не пришла и не звонит. Что случилось? – послышался из прихожей голос Олега.
Ольга Михайловна пригласила будущего зятя войти приглушенным голосом, боясь разбудить младшую дочь. Хотя… звонок в дверь, наверняка, уже сделал свое дело.
– Олег, кино отменяется. Аня плохо себя чувствует, – постаралась мама отделаться от посетителя стандартной фразой, но… разве можно говорить врачу, пусть даже – пока студенту, что кто-то плохо себя чувствует?
Другой, возможно, и удовольствовался бы столь простым объяснением, но у Олега тотчас проснулось желание помочь.
– Что с ней? Какие симптомы?
Наверное, его реакция – это то, что происходит уже «на автомате»: Аня почти увидела, как он привычным жестом закатывает рукава рубашки и собирается мыть руки. Из ванной раздался звук льющейся воды.
– Олег, не надо ее беспокоить! – Ольга Михайловна сделала последнюю попытку остановить парня. – Ничего страшного, ей просто нужно отдохнуть – и все.
– Она спит?
– Вероятно, уже нет, но…
Кажется, ее сон – единственное, что могло бы его удержать. Через минуту Аня увидела обеспокоенное лицо любимого.
– Привет, – прошептала она и поморщилась от собственного голоса: внутри головы будто разорвалась парочка снарядов.
– Привет, Малыш, – бодро поздоровался он, видимо, желая поднять боевой дух, и присел на край дивана,
