два алтына привалило! – В уезде есть лекаришка-чухонец.
– Далеко это?
– Вёрст десять с лишком. К утру будет, коли ваш человек за ним съездит. Я обскажу, где его сыскать.
Лекаря, невысокого сутулого господина в тёмном плаще и потёртом кафтане, отчего-то напоминавшего суслика, Данила привёз не к утру, а часа в три ночи.
Несмотря на неказистую внешность и красные то ли от пьянства, то ли от хронической усталости глаза, тот оказался толковым – ловко и быстро осмотрел лежащего, промыл рану резко пахнущей жидкостью, перевязал и повернулся к Филиппу:
– Молодой человек родился в рубашке. Даже, я бы сказал, в праздничном кафтане с золотым позументом. Если бы шпага прошла на полвершка левее или под немного другим углом, он бы уже несколько часов беседовал с апостолом Петром14. Эх, молодые люди! И отчего вам так хочется тыкать друг в друга железками… Ровно и без того негде голову сложить…
Он неодобрительно покачал головой в плохо расчёсанном пыльном парике и добавил уже деловито и сухо:
– Его жизни сейчас ничто не угрожает. Ежели не начнётся горячка, рана затянется быстро, и дней через десять он будет уже на ногах…
– Но если ранение не опасно, почему он не приходит в себя? – перебил эскулапа Филипп.
– От потери крови и общей деликатности натуры.
Лекарь раскрыл небольшой сундучок, в котором лежали склянки с мазями и микстурами, извлёк гранёный, тёмного стекла флакон и поднёс к лицу лежащего.
Тот вздрогнул, закашлялся и открыл глаза.
– Вы легко отделались, юноша.
Лекарь вновь рассказал про позумент и апостола Петра, вероятно, для убедительности, а потом перешёл к рекомендациям:
– Ежели станете выполнять мои предписания, скоро будете, как новый. Главное сейчас – это покой. Никаких телесных усилий, перемещений и волнений. И, конечно, хорошее питание, чтобы восстановить силы. Если начнётся жар, станете давать ему вот эту микстуру. – Он повернулся к Филиппу и выставил на столик у изголовья бутылочку с притёртой пробкой. – В этом случае будет нелишним снова обратиться ко мне. Всё же рана довольно глубокая.
Проводив лекаря до двери, Филипп протянул деньги. Тот вздёрнул редкие белёсые брови:
– Вы переоценили мои скромные услуги, сударь. Это вдвое больше того, что я обычно беру за приём.
– Но вам пришлось ехать среди ночи. И потом… – Филипп запнулся. – Я был бы благодарен, если бы вы забыли вашего нынешнего пациента, словно он приснился вам…
Маленький доктор гордо поднял голову и расправил плечи, обретя на мгновение вид значительный, почти величественный:
– Я не имею привычки болтать где, кого и от чего лечу. Как и совать свой нос в то, что до меня не касается. Это, знаете ли, способствует долголетию…
Но в следующую секунду вновь
Апостол Пётр, хранитель ключей от рая, прежде, чем отворить двери перед душой умершего, проводит с ним собеседование, чтобы понять, достоин ли тот блаженства.
