тушью. (Отечественная же за рубль, продавалась в черной картонной коробочке, в которую сначала следовало поплевать, чтобы затем нанести щеточкой содержимое, стараясь не допустить образования комочков.)
Замуж? Когда-нибудь. Когда наскучит нынешняя жизнь, то почему бы и не обрести тихую гавань с достойным партнером. Главное, у них есть средства, чтобы прилично выглядеть и быть востребованными! И, между прочим, свои деньги они честно отрабатывают! Хотя, разумеется, и в «древнейшей профессии» многое зависит от уровня профессионализма.
«Элементарный минет тоже можно по-разному исполнить – я в этом случае всегда представляю вкусное эскимо. А вы любите мороженное?» – откровенно забавлялась собеседница.
Статья в итоге вышла растрепанной и растерянной. Мне не хватило тогда самодисциплины иронии. И понимания того, что при всех своих аксессуарах эти дамы были лишены главного – возможности выбора, как позднее разъяснил демократически подкованный Сударушкин. По жизни же порой попадаются такие уроды, что никакое мороженное не спасет!
Но, кстати! Там, на косогоре, было не до примерок, однако сейчас, пожалуй, я имела дело с иными размерами, еще более увеличившимися к финалу. Дато застонал. Потом застегнулся. И выпятив полную нижнюю губу, изрек:
– Ты показалась такой раскованной! И сама предложила секс. Но когда дошло до дела, вдруг затормозила. Неужели закомплексовала?
– Но я ничего не предлагала! Тем более, тогда, в первый раз!
– В какой первый раз? В прошлый приезд ты, вообще, не заводила подобных разговоров! – удивился он.
Поглядел на меня, хлопнул по уже отболевшему плечу и великодушно добавил: «Не переживай! Приедешь еще в Тбилиси, я и город покажу, и всему научу, как следует!»
И расхохотался.
– Точно, не он! – заключила я.
И тоже расхохоталась. И продолжала смеяться до тех пор, пока мы не взлетели. Так и прошла контроль: смеясь и позабыв про спрятанный в сумке нож. Лишь на прощанье успела спросить у Дато, каким он пользуется дезодорантом?
– Названия не помню. Сказали, самый крутой!
Возможно, что и придумала, но как мне потом казалось, в том самолете я подсознательно уже распрощалась и со своим мужем, и с Советским Союзом. То есть, СССР, конечно, еще существовал, но как заметил в Ереване львовский прокурор, землетрясение набирало обороты. Да и супруг еще в моей жизни присутствовал и встречал меня в аэропорту. Разумеется, он не нес ответственность за то, что в Тбилиси я вдруг распереживалась из-за семейных неурядиц, и далее все произошло, как произошло. Хотя, наверное, в том, что наши взаимоотношения так запутались, была и его вина. В любом случае, чтобы в одиночку не отвечать за развал семьи, решила: сама инициировать развод не буду, но предоставлю Дэму свободу ухода.
– Слушай, Вась, а у тебя есть родина? Страна, которую ты сегодня считаешь родной? – вспомнила я встречу с коллегой, с которым мы сидели как-то на террасе окраинного кишиневского ресторанчика «Бутояш»
