чувствуя, как подлые черви звенят возле уха и касаются меня.
Послышался ответ, но я его не разобрал. Медленно двигалось время, с ним истекала моя нужда. Черви активно летали. Я бы за такой дом не сражался, но у людей и червей предпочтения разные, и не мне их судить. Когда вышел на улицу, черви подталкивали меня в спину. Несчастные создания, не видят, в каком зле живут.
– Вы что-то сказали? – спросил у Фани, вернувшись к вольеру.
– Я не тебе, я ему.
Толик лежал лицом к небу. Его правая ладонь гаснущими толчками лила в лужу кровь. Капли выходили по дорожке, сложенной из других капель, и падали в воду. Там не растворялись, а тесно плыли, как ряд миниатюрных бордовых медуз.
– У него палец гниет, – сказала Фаня. – Я заметила, говорю – ногти надо стричь. А будешь грызть, когда-нибудь палец отрежут. А он, дурак, возьми и откуси кусок мяса.
– Не буду стричь, – сказал Толик. – Этого нельзя делать!
– Смотри, – говорит Фаня, – где кусок. Туда его плюнул.
Кусок лежал на огороде с луком. Маленький, похожий на лодочку комочек, с небольшой каплей гноя в центре.
– Толик, – говорю. – Ты сдурел.
– Неправда. Просто оно болело.
– Так нельзя. Если стричь ногти не хочешь, то и не грызи их, пожалуйста. Пусть растут.
Толик сунул вскрытый палец в рот.
– Холосо, бляч. Не буду босе глысь.
Я вышел на обочину и сорвал подорожник. Вернулся к Толику и обернул растением больной палец. Сквозь сетку пор на листе выступила кровь.
– Хлопцы, – говорит Фаня, – что надо, чтобы вы ушли?
У Толика требование было готово.
– Мы должны сделать льва своим слугой. Вырезать на нем нашу эмблему.
– И это все? – обрадовалась старушка. – Так вырежи ее скорее.
Толик изобразил лицом воинственный порыв и поднялся.
– Иди ко мне! – крикнул борову и наставил на него красно-зеленый палец. – Второй раунд!
Загон ответил тишиной.
Толик сделал шаг и зарычал, свиньи поодиночке, опасливо, убежали в хлев. Лежать остался только их главарь. Он робко постукивал копытом о копыто и огорченно смотрел на подступавшего Толика. Живот его тяжко вздымался, а плечи мелко дрожали.
Толик наклонился к кабану и стал поднимать его на задние копыта. Тот жалобно хрюкнул, вытолкался из объятий и сбежал. Толик погнался за ним.
Кабан прыгал, делал неожиданные зигзаги и прятался за другими свиньями. Они с Толиком забежали в сарай и опрокинули там инвентарь, пронеслись по грядкам и смяли ботву. На одном неловко выполненном зигзаге Толик поймал кабана за ногу, но остановить не смог, сам упал и поехал за ним на животе, спине и каждом из боков. Кусты секли его по лицу, асфальтовая дорожка обдирала куртку и штаны. Фаня заслонила кабану дорогу, тот остановился и спрятал голову у нее в ногах. Она
