Мы не грубим троечникам. И никто – во всяком случае в школе уж точно – не ненавидит нас только за то, что мы умные. Некоторые из моих знакомых ненавидят Эмми Ньюэлл, но вовсе не потому, что в этом году она попала в продвинутый класс по химии.
Нет, мы со Стью умеем учить языки и подражать обычаям, мы ладим с людьми, хотя иногда это и непросто. Жить в чужой культуре, непрестанно переводить с «Боже мой» на «Джози» и обратно бывает очень утомительно. Стью, как я заметила, приходится легче. Он как моя мама: ничто не выводит его из себя. Даже я.
Мне нравится школа. Мне нравится колледж. Особенно мне нравятся два моих пропуска, которые показывают, что я принадлежу к обоим мирам. Но оказаться дома, или у сестер, или у Вейгмейкеров, где я могу не переводить с «Джози» на другой язык, – это всегда облегчение.
Эмми Ньюэлл ждет, когда я заберу форму. Она несколько раз стучит каблуком по соседнему шкафчику (он принадлежит Денни Шиверу) и вздыхает, когда Денни останавливается перед ее носом и несколько агрессивно спрашивает: «Что?» На «Боже мой» это значит «отойди».
Эмми безмятежно встает с другой стороны от меня. Я беру рюкзак, запираю дверцу и замираю: навстречу мне спешит Софи, стараясь не слишком расплываться в улыбке.
– Можно с тобой поговорить? – Она незаметно косится на Эмми.
– Ага, – отвечаю я. Эмми снова вздыхает и перемещается на несколько шкафчиков дальше.
– У меня есть хорошие новости. Надеюсь, что ты обрадуешься. Я вот рада.
– Новости про кого-то конкретного?
– О да, – говорит Софи, а Эмми снова вздыхает и смотрит на часы.
– Ты ей рассказала? – К нам подбегает Джен Ауэрбах и хватает за руки так, что они переплетаются. Софи распутывает наше тройное рукопожатие и негромко предостерегает Джен: – Не надо так в лоб. Тут нужен тонкий подход.
– Расскажите, – почти умоляю я, какой уж там тонкий подход.
Эмми подходит ближе и спрашивает:
– Это касается парня, Джози? – Обращается она недовольно к Джен. – И почему ты знаешь, а я нет?
Джен делает глубокий вдох, словно для ответа ей нужно будет нырнуть под воду, но тут я вижу, как мимо проходит Стефан Котт с друзьями (они дразнят его по поводу новой прически в стиле панк), и приветливо киваю.
– Привет, Джози, – говорит он.
– Привет, Стефан.
Когда я снова поворачиваюсь к подругам, то по их чересчур веселым лицам – похоже, они вот-вот рассмеются над тем, как же долго я, дубина, не видела очевидного, – понимаю все. Я пытаюсь разделить их энтузиазм, но в голове у меня вертится только одна мысль: Ой.
Глава 8
Я – Кейт, 3:22
Я все еще нравлюсь Стефану Котту.
Кейт – мне, 3:23
А он тебе разве нет?
Я – Кейт, 3:23
Ему нравится, что я высокая. Разве можно спокойно встречаться с человеком, которому нравится только мой рост?
Кейт – мне, 3:24
СОМНЕВАЮСЬ,
