но по всему понятно, что жена его – та ещё штучка. – Ирка явно была на стороне возлюбленного. – Не зря же он просил держать всё в тайне. Ты первая, кому я рассказала. Даже родители ничего не знают. Но ты ведь будешь молчать об этом? – с тревогой спросила она.
– Конечно! Можешь не сомневаться! Я – могила… – заверила Наталья и сверкнула зеленью прищуренных глаз. – После такой романтической истории не грех нам выпить немного. Как думаешь? – И она подняла бокал. – Давай за нас, за женщин!
– С удовольствием! – Ирка залпом осушила бокал, освободившись от обета молчания. – А теперь расскажи о себе, – попросила она подругу.
***
Наталья говорила довольно громко и как-то нервно-отрывисто, хотя никакие посторонние звуки не мешали их разговору: они сидели в отдельной кабинке, и звукоизоляция на стенах в виде выпуклых ромбов была надёжной. Даже официант – молодой и очень худенький паренёк – только один раз зашёл к ним, чтобы узнать, не нужно ли чего. Ирка ещё тогда подумала: «Его что, совсем здесь не кормят?!»
– Замуж я вышла очень рано. Мне и семнадцати не было. Принца искала. Как-то в пионерском лагере влюбилась в мальчика. Все его называли Принцем: то ли это было прозвище, то ли фамилия. Скорее всего, фамилия. Он на меня вообще никакого внимания не обращал. Там и без меня красивых девчонок было достаточно. А я в детстве была настоящей серой мышью. К тому же, тощей. Лет в шестнадцать только начала округляться.
И вот однажды сердце моё не выдержало. Подкараулила я одну такую, с которой мой Принц танцевал весь вечер на пионерской дискотеке, и «проучила» её как следует. Меня за это «избиение» с позором выперли из лагеря уже на следующий день, и Принц остался только в мечтах.
После этого случая я больше ни в кого не влюблялась. А через несколько лет познакомилась с молоденьким лейтенантиком, тут же с ним переспала, дурёха, и забеременела по классике сюжета. Слава Богу, он тоже по молодости глуп был. С собой в Германию позвал. Его часть как раз туда перебросили. А через три месяца всех вернули на родину. Так мы оказались в Калининграде.
Нам, как молодой семье, выделили отдельную квартиру на первом этаже двухэтажного дома. Не очень большую, но я и такой радовалась. Знаешь, тогда мне так хотелось уехать подальше от родительского дома! Я, как могла, обустраивала наше новое жильё. Раздобыла кое-какую мебель, посуду дали соседки – офицерские жены. Мы ведь с одним чемоданом приехали, а приданого у меня, как ты понимаешь, не было. Нас даже не расписали тогда. Но поселили вместе, учитывая моё интересное положение. Живот у меня был просто огромный. Сама худющая, а живот, как у паучихи.
Ирка слушала, не отрывая взгляда от Натальи. За это время они очень сдружились. И хотя никогда до сегодняшнего дня не откровенничали друг с другом, какая-то невидимая ниточка крепко связала их с самого первого дня знакомства. Неизменный шарфик Натальи в этот раз был неярким, в тон строгого брючного костюма тёмно-зелёного цвета. Скорее всего, он напоминал узкий
