видимо, не причинил ей много страданий», – подумала Ирка, наблюдая, как Наташкино лицо вновь разгладилось и приобрело прежнее выражение. Она снова стала молодой и симпатичной. Только зелёные огоньки глаз потухли.
– В одночасье я стала умной и расчётливой: жить с ним не согласилась сразу, сказав, что нам с сыном нужно отдельное жильё. Он выполнял все мои требования безоговорочно, только чтобы я была с ним близка физически. Женя купил нам квартиру, небольшую, но по московским меркам довольно хорошую. В престижном районе. Обставил её. Устроил меня на работу в торговую фирму. Директор, протестировав меня и оценив внешние данные, остался вполне довольным и взял на должность менеджера по работе с кадрами.
Женя летал, Толик адаптировался в новой школе, я привыкала к новой должности, которая потребовала от меня дополнительных знаний и умений, и мне пришлось пройти несколько курсов. Московская жизнь захватила и вовлекла в круговорот дел, забот, новых знакомств и деловых встреч. С Женей мы встречались нечасто. Если только его выходные совпадали с моими. Я спала с ним только потому, что он этого хотел. Секс никакой радости не приносил, хотя Евгений был хорош собой, и лётная форма делала его просто неотразимым красавцем в глазах женской части аэропорта. Любая, я в этом не сомневаюсь, хотела оказаться в его объятиях и отдаться без стеснения. А я с каждым разом становилась всё фригиднее и безразличнее. «Какое удовольствие ему спать с таким бревном? – спрашивала я себя, глядя на него спящего после длительных и утомительных ласк, которые не приносили результатов. Никакого оргазма, даже наигранного, я ему не демонстрировала. – И сколько это ещё продлится? Ведь не могут же такие отношения длиться бесконечно долго. Когда-нибудь ему встретится та, которая подарит тепло и нежность. Нужно получить от него по возможности больше, чтобы обеспечить себе подушку безопасности на первое время в случае чего». И не смотри на меня так, Ирка! – Наталья явно пыталась оправдаться, заметив лёгкую укоризну во взгляде подруги. – Да, я стала стервой! А что мне оставалось?
Толик был вынужденно-самостоятельным, потому что я стала уделять ему минимум внимания. Допоздна пропадала на работе, готовя с шефом новые проекты. Служащих для пользы дела переставляла, как шахматные фигуры. Многие меня ненавидели, немногие уважали, но фирма день ото дня богатела, и мы с шефом имели хорошие дивиденты. Вскоре Женя мне стал, в общем-то, не нужен. Он это понимал, но какое-то время всё ещё по привычке делал дорогие подарки, устраивал полёты в любой город любой страны. Я могла беспрепятственно в субботу слетать в Милан, а назавтра, в воскресенье, быть уже в Питере. Все, начиная с диспетчеров, стюардесс и заканчивая пилотами, знали меня в лицо, потому что я была Женина.
Но мы виделись с ним так редко, что я на все сто была уверена, что в другом городе у него есть другая женщина, а, возможно, и не одна. Поэтому я получила от него по возможности всё, что мне было нужно, а потом отпустила на все четыре стороны.
Я далеко не святая,
