не лето. Ветер за окном. Пусть не сильный, но руки мерзнут.
– Так ить нет ничиво. Я их на улицу не пущала. А дома сидеть в том, что есть, сойдет.
Хмелевы позвали к себе девочку. Та подошла, упершись глазами в землю.
– Хочешь с нами жить?
Оглянулась на мать, не станет ли лупить за положительный ответ? Той не было дела до их разговора-раскладывала деньги по кучкам.
– Угу, – кивнула тогда головой.
– Раз так, решили назвать тебя Лизонькой, как маму мою. Нравится имя?
– Ага, – заморгала глазами.
– А папой будешь звать? – спросил Алексей Павлович, сажая малышку на колени и гладя по спутанным волосам..
Девочка обняла его за шею:
– Еще как! У меня никогда не было папы.
Евгения Яковлевна тоже погладила девочку по голове:
– А меня станешь называть мамой? Платьишек нашью, кофточку свяжу на спицах, носочки. Тебе с нами понравится. Вот увидишь.
– Ты- хорошая тетя. А мамка уже есть, – пролепетала теперь уже приемная дочь, оглядываясь на непутевую мать.
Девочка уткнулась носом в пальто отца, исподлобья оглядываясь на Женю. Ту слегка покоробил ответ ребенка, но у нее хватило ума понять, что девочка мала, и боится своенравную родительницу. Ничего, все образуется. Будет и на ее месте праздник..
Новоиспеченная мама сняла с себя пуховую шаль, закутала в нее малышку. Отец сверху укрыл снятым из-под пальто пиджаком. И таким образом спрятали девочку от холодного ветра. Хотя начиналась весна и из-под снега проглядывали ростки зеленой травки, от ветра пробирало до самых костей. Женя дорогой то и дело поправляла на девочке одежду, боясь застудить ребенка.
Папа гордо нес дочку на руках. Та впервые за свою жизнь улыбалась, с любовью и признательностью смотря то на новую маму, то на папу. Перед самым домом потянулась к Жене:
– Ты хорошая. Я стану твоей дочкой. Ты- моя мама.
Женщина, счастливая, прижалась к мужу и девочке одновременно, вытирая слезы неожиданного счастья с глаз.
Дома дочку искупали. Стала чистенькая, хорошенькая, просто куколка.
Стояла потом перед зеркалом и сама себя не узнавала. Тут же мама накрыла на стол еду: Лиза в жизни не видела столько вкусных блюд на красивых тарелках. После ужина потискали немного и отправили спать на русскую печку.
Утром проснулась- дом полон людей. Все разговаривают спокойно и смеются, показывая на люльку под потолком.
– Ну, ты поглянь на них. Где-то Лешка куклу для дочки с ее рост достал, люльку смастерил, Женька из лохматов все туда пошила.
– Вот родители, так родители. Не то, что у Шурки девчонка жила: грязная, безмолвная и постоянно битая. Не ко двору она Шурке пришлась.
– Так он ить и пацан ей не нужон. Ей сам процесс в охотку. Остальное все побоку. Была бы выпивка, песни, пляски. И в завершение мужик в кустах. Вот какое ей счастье надобно.
Лиза
