обрез, из обоих стволов, которого курился лёгкий дымок. Усмехнувшись, он осторожно поправил холщовую котомку. Внутри сумки что-то звякнуло, и на пол упали несколько ребристых гранат. Трактирщик, кряхтя, полез их собирать, небрежно складывая обратно, словно это была картошка.
Взяв за руки более крупного из гостей, он потащил его волоком к выходу. Происходило это около старика, но тот даже не взглянул на них, спокойно продолжая трапезу. Вскоре, хозяин утащил и второго.
Я вышел на улицу, где трактирщик грузил обоих на телегу. Он брал их подмышки и с трудом закидывал вверх, переваливая через край.
– Это второй случай за месяц, – вытер он пот со лба. – Недавно троих отвёз.
Мы обсудили с монахом ситуацию и решили вернуться назад, но, к нашему удивлению, на месте никого не было.
– Не могли же мы разминуться по дороге? – растерянно сказал я, озираясь вокруг. – Куда они делись?
Поразмыслив, я решил проверить ближайшую территорию, где моё внимание привлекло белое пятно в глубине леса. Подойдя ближе, я понял, что это была свёрнутая бумага, прибитая ржавым гвоздём к дереву на высоте моего роста. Внутри я обнаружил написанный от руки текст.
– Андрей Георгиевич! Вы неплохо понимаете мою тактику, если нашли это послание. Случай привёл к нам старого товарища Игнатия Клиновича по студенческим годам. Они вместе учились в академии, и его друг устроился работать лесником в отдалённом районе. Он любезно пригласил нас к себе. Езжайте по тропе через лес.
К этому времени, монах решил продолжать своё путешествие, и мы тепло попрощались. Проводив взглядом удаляющуюся фигуру монаха, я приспособил пулемёт за спиной и осторожно залез в седло. Пару раз меня хлестали ветки деревьев, но, в целом, опыт передвижения в одиночку надо было признать успешным.
Тропа вывела к лесному озеру, на песчаном берегу, которого стоял бревенчатый дом. Рядом находилось небольшое строение, похожее на баню; из трубы на крыше поднимались клубы густого дыма.
Привязав лошадь под навесом, я постучал в массивную дверь. Сзади раздался скрип, и, повернувшись, я увидел выходящего из бани Орлова вместе с незнакомым мужчиной.
Заметив меня, капитан приветственно взмахнул рукой.
– Поручик, присоединяйтесь!
После долгой дороги, баня манила к себе. Дверь в доме оказалась не заперта, и я спокойно разделся в маленькой комнатке с односпальной кроватью у стены.
В лицо ударило горячим воздухом, когда я заглянул в парную. Орлов хлестал веником стонущего Игнатия Клиновича, а незнакомый мужчина просто лежал на полке и смотрел в потолок. У него было круглое лицо с длинным носом и большими печальными глазами.
– Эдуард Пафнутьевич Капповин, – расслабленно сказал он и протянул руку.
Я пожал мокрую от пота ладонь.
– Андрей Рвинский.
Горячий пар обжигал лёгкие, и я был вынужден выйти на улицу, где с удовольствием стал плават�
