детей собралось в одном месте. Ну и что? Из КГБ к нам уже приходили, терять нечего. Пусть играют, надоела конспирация.
И все же я насторожилась, услышав диалог Рувика с местным мальчиком Митей:
– Давайте играть в Чапаева, – предложил юный житель оккупированного нами двора. – Я чур Чапай!
– А кто это? – спросил Рувик.
Митя удивленно уставился на него, я стала искать повод утащить отсюда побыстрее свою компанию… Но все само собой разрешилось. Диалог продолжился:
– Нет, давайте лучше в Маккавеев, – предложил Рувик. – Я буду Иегуда Маккавей!
– Кто??? – удивился Митя.
Рувик вскинул воображаемое ружье и изобразил: «Паф! Паф!»
– А-а-а!! – радостно протянул Митя. – Давайте!
И началась игра! Маккавеи против чапаевцев! Обе стороны сразу же получили подкрепление. К Мите на помощь пришли его друзья, наши все вшестером заняли оборону.
Это была замечательная прогулка. Ребята построили крепость и защищались от снежного «огня». «Чапаевцы», несмотря на численное преимущество, так и не прорвались на их редут. Я так увлеклась наблюдением за происходящим, что даже задержалась на прогулке на лишние четверть часа. В какой-то момент я потеряла из виду Рувика, но испугаться по-настоящему не успела, потому что он тут же появился из деревянного домика, глаза его радостно блестели.
Нарушать режим я все же не имела права, поэтому в конце концов пришлось вмешаться, собрать бойцов и отправляться домой. Развешивая под моим наблюдением шарфы и варежки по батареям, дети оживленно обсуждали подробности битвы. Мы с поварихой Чарной Насоновной с трудом угомонили их, накормили обедом и уложили отдыхать.
3.
Рувик заявился на кухню в середине тихого часа, как раз тогда, когда Чарна Насоновна давала мне очередной импровизированный урок кулинарии под девизом «как из одной купленной в синагоге кошерной курицы приготовить обед на три дня на всю семью». Она показывала, как осторожно снимать шкурку вместе с крылышками, шпиговать ее поджаренным на курином жире луком, перемешанным с мукой, а потом зашивать нитками. Это было так увлекательно, что я не сразу заметила ребенка, терпеливо стоящего за спиной.
– Мири, – обратился он ко мне. – Я сегодня разговаривал с Иегудой Маккавеем. Хочешь, расскажу?
– После тихого часа я тебя с удовольствием выслушаю, – ответила я, провожая его обратно в кровать.
Но когда дети проснулись, все закрутилось своим чередом, пришла Аня проводить урок рисования, за ней – Ира, готовившая с детьми спектакль к Хануке. А там и день закончился, и родители разобрали своих «маккавеев».
За Рувиком пришел Саша, его папа. Пока он одевал сына, я рассказала ему о сцене на прогулке.
– Ему скоро в школу. Не знаю, что делать, – пробурчал Саша.
– Если мы все вскоре не уедем,
