метафора. Видите, я не зря трачу лучшие свои годы в школе.
Когда урок закончился и все сбежали, я задержался, чтобы поговорить с учительницей. Она вздохнула.
– Филип Райт заинтересовался поэзией! – воскликнула она, услышав мою просьбу. – С чего вдруг-то? С чего бы это?
Тогда я залепетал что-то о том, как я люблю стихи. Её это определённо не убедило.
– Иногда я даже сам пишу, – соврал я. – Когда никто не видит, – добавил я, чтобы звучало правдоподобнее.
– Филип! – улыбнулась миссис Грей. – Да ты тёмная лошадка!
Какая лошадка? А, пофиг. Просто дайте мне уже стих!
– Что ж, – в итоге произнесла учительница. – Так уж случилось, что у меня осталось несколько копий. Могу одну тебе отдать. Если уж тебя это вдохновит.
Она достала из стола внушительную стопку бумаг. Несомненно, она смешала поэзию с какими-то эссе на пять миллионов слов, которые пишут шестиклассники, так что я уточнил: «Только стихи, пожалуйста».
– Это они и есть, – пояснила она, странно взглянув на меня.
Быть не может. Я жаждал узнать что-то новое о безответной любви, а отнюдь не читать вот это всё.
– Мне будет любопытно узнать, что ты думаешь по поводу этих стихов, – добавила миссис Грей. – Они правда очень вдохновляющие. Приходи в следующую среду на большой перемене и приноси что-нибудь из своего. С удовольствием прочитаю!
Лицо её порозовело, и она с ухмылкой уставилась на меня, будто я какая-то головоломка. Интересно, может быть, она слегка не в себе?
Энг ждал меня под дверью класса.
– Я пишу стихи, – сказал он скулящим голосом, как бы имитировавшим мой, но на самом деле ничего подобного – я-то не скулю никогда. – Какой же ты тупица!
– Влюблённый в поэзию поэт-тупица, – подтвердил я. – И что мне теперь делать? Она хочет прочесть мои стихи. В среду.
– Лучше поскорее чего-нибудь накропать, – подытожил Энг.
И выглядел он при этом таким самодовольным, что мне захотелось его треснуть.
6. И поэзия безючая
Отбыв своё наказание, я пошёл домой кружным путём. Надо было подумать. Очки я оставил в школе, и идея врать маме по их поводу бесила меня не меньше, чем идея выложить всё как есть. Проще проигнорировать это.
Но стоило мне открыть дверь, как она уже была тут как тут, ждала. Опять.
– Мне надо в туалет, – с порога заявил я, не придумав ничего лучше.
– Это не подождёт? – ответила она. – Мне надо с тобой поговорить.
– Прости, мам, ты знаешь, как это бывает. Мне надо в туалет.
И я взбежал по лестнице.
В ванной я был в безопасности. Вот только сидеть там негде, кроме как на унитазе. Забавно, обычно ты и не думаешь о подобных вещах. Я опустил крышку и сел.
Первое,
