напьются досыта… и голод, снедающий их обоих, утихнет.
Потом…
…когда луна нальется истинною силой. Уже недолго ждать.
Утром Себастьяна вновь попытались убить.
Спустился он к завтраку поздно, заранее ненавидя и полезный свекольный сок свежего отжима, и вареную спаржу, и даже морковную запеканку. Себастьян с нежностью и тоской вспоминал краковельскую колбасу, а заодно уж Лихославову невесту, к которой приближаться и вправду не следовало.
…и про туфли, которые были тесны, думал.
Это было неприятно.
И странно.
Обувь шили по мерке, как и платья… и вчера только доставили новую пару, весьма панночке Тиане приглянувшуюся – да и как устоять девичьему сердцу против кремового атласу, расшитого стеклярусом? И еще бантики. К бантикам у панночки Тианы было особо нежное отношение.
А нынешние просты.
Не атлас – кожа, и дубовая какая-то… каблук высокий, тонкий. Идти приходится осторожненько… и Тиана с извечною ее торопливостью отстраняется, уступая место Себастьяну… пальцы жмет, пятку натирает, и с каждым шагом – все сильней.
А тут лестница, всего-то ступенек двадцать, но выглядит едва ли не бесконечною…
…ковер убрали.
Это Себастьян отметил машинально, обеими руками хватаясь за перила, и почти не удивился тому, что перила эти оказались скользкими…
Конкурсантки спешили на завтрак.
В молчании.
И панночку Тиану обходили стороной, лишь эльфиечка бросила раздраженный взгляд… ну да, разочаровалась она в легенде-то… легендам срыгивать не положено, как и разговаривать с набитым ртом. Легенда должна быть далекой и прекрасной, аки звезда…
Тьфу, и лезет же в голову поутру всякая ерунда…
…но главное, что лестница длинная.
Каблуки тонкие.
Туфли тесные, и юбки еще к ногам липнут, того и гляди – спеленают…
…этого дожидаться не стали. Достало малости – легкого, будто бы случайного толчка в плечо… и Тиана покатилась по ступенькам… Себастьян успел сжаться в комок.
Было не столько больно, сколько неприятно…
– Мамочки! – донесся истошный визг, кажется, Богуславы…
…а ведь она шла следом.
Точно.
Шла и толкнула, словно бы невзначай. Иным бы разом Себастьян не обратил бы внимания на этакое легкое, скользящее прикосновение… но тут туфли.
И каблуки.
Скользкий поручень, точно специально натертый воском. А может, и специально?
Себастьян сел, потирая шею.
– Ох и скользкие у вас ступеньки, панна Клементина! – сказал он, глядя на хозяйку Цветочного павильона снизу вверх, с должной толикой огорчения. – Прям сил нет!
– С вами все в порядке? – Она произнесла это с искренним беспокойством.
Надо
