style="font-size:15px;"> – Тебя что, дома не кормят? – с сочувствием глянула посудомойка. – То-то я смотрю, ты худая как кузнечик.
Мина в ответ неуверенно пожала плечами.
– Сейчас посмотрю. У нашего криворукого повара, что ни день, то ведро помоев. И главное, сам никогда не виноват, – радостно стала объяснять пройдоха. – То ему огонь слишком сильный разожгли. То тесто поварята не такое замесили. Одни убытки! Если бы он не приходился каким-то дальним родственником госпоже Басту, его бы давно выгнали.
Окно закрылось, и через несколько минут на пороге стояла Честер и с кастрюлей в руках.
– Вот что достала. Смотри.
Ведерная посудина была на половину заполнена молочной кашей.
– Она пригорела на дне, совсем немного…
– Ой, – расстроилась Мина, – а мне столько не надо.
– Знаешь, что, девонька, бери все, а сколько надо, столько и съешь. И заметь, я за это с тебя ничего не возьму! Только кастрюлю за собой помой и верни.
– Ладно, – согласилась Мина.
– И вот еще, – вынесла бабуля два обожженных по бокам каравая. – Тоже тебе.
Нагруженная едой девушка тяжело спустилась по лестнице и плюхнула кастрюлю на стул.
– Попробуем…
В темнице не было столовых приборов. Из посуды тут были только железный кувшин для воды и миска. Но в густой каше торчала длинная ложка, которой её помешивали. На пробу варево оказалось неожиданно вкусным, хоть и с ощутимой горчинкой. Перед тем, как забыть ее на плите, в кашу щедро добавили сливочного масла и сахара. Мина, привыкшая к постной, только чуть подсоленной еде, с удовольствием съела ложек пять, пока нечаянно не наткнулась на удивленный взгляд оборотня. Ей стало стыдно. Быстро схватив его тарелку, она с горкой наложила туда плотные ломти еще теплой каши.
– Вот, угощайся, – улыбнулась девушка.
Наблюдая, как узник жадно, с аппетитом уплетает еду, она тоже начала черпать кашу и есть. Не от голода, а за компанию. Они жевали и бросали друг на друга заинтересованные взгляды. Волк иногда вкусно чавкал и от удовольствия щурился. Когда Урс поставил пустую тарелку на пол, девушка опять щедро наполнила её, отчего глаза узника удивленно расширились.
– Это тоже тебе, – сказала Мина и положила рядом хлеб.
На дне кастрюли оставался еще толстый слой каши, но он был коричневого цвета, и Мина решила его выбросить.
– «Иначе он лопнет», – хихикнула девушка, глядя как оборотень уже лениво, даже нехотя ест.
Она отдала остатки дворовой собаке и песком хорошенько оттерла весь нагар, а потом вернула кастрюлю Честер. Они разошлись, довольные сделкой, и почти каждый день стали встречаться, примерно по тому же поводу.
Ощущение безмятежности длилось недолго, и к началу зимы судьба сделала очередной гадкий кульбит. У дяди резко ухудшилось состояние. С наступлением морозов он почти не выходил из дому, только приносил от поленницы
