взгляд.
– Знаю. Только в толк не возьму, что тебе показывать. Господа, особливо приезжие, любуются красотами. Художник вон тоже, Крупинин, все пейзажи срисовал, и мало ему. А я привыкла к красоте-то, иной раз и не замечаю её вовсе.
– А что ж Крупинин ваш только пейзажи рисует? Коль так красота его манит, рисовал бы лучше тебя. Рядом с твоим портретом любой пейзаж осрамится.
У Арины перехватило дыхание, а лицо вспыхнуло жарким румянцем. Не в первый раз она слышала о своей красе, хвалили и другие. За неё и в актрисы взяли. Привыкла. Вот и нынче с утра Демид… Фу! Лучше б помалкивал, разозлил только. А теперь? Что ж так сердце колотится, словно вылететь рвётся? Не найдясь что ответить, она заговорила о другом:
– Давай свернём сюда, в сосенки. Говорят, там грибов полно. Наберём в лукошко.
Баюр раздвигал ветви, пропуская Арину, а она, проходя у него под рукой, всякий раз чувствовала, будто он обнимает, прижимает её к груди, и сердце обмирало, ожидая чего-то. Никогда прежде не случалось ей испытывать подобного. Что за сила магнитная была в этом парне, которого она и не знала совсем, а казалось, что и жила только затем, чтобы встретить его.
Грибы нашли быстро.
– Почему тебя так зовут? Баюр… Я таких имён раньше не слыхала, – Арина осторожно отлепляла сухую колючую хвою, освобождая нежные липкие шляпки сморчков.
– Старинное имя. В далёкие времена, которые теперь уж и не помнит никто, высоко в горах жила серебристая лиса Харлисс, – парень подхватил лукошко и, достав нож, быстро обходил полянку, разгребал траву, слежавшуюся хвою у стволов сосен и укладывал срезанные грибы в лукошко. Грибной дух сразу пропитал воздух. – Она была царственно прекрасна и умела превращаться в человека. Однажды увидел лису юный охотник и, очарованный сверкающим мехом, задумал её изловить. Расставил силки, ловушки. И поймал. Только в силках билась не лиса, а девушка невиданной красы с длинными волосами, сияющими лунным светом. Они полюбили друг друга с первого взгляда и стали жить вместе в хрустальном тереме на вершине самой высокой горы. А когда у них родился сын, его назвали Баюром, что значит Неугасимый свет. Он унаследовал от матери её красоту и магический дар.
Арина забыла о грибах. Её распахнутые глаза неотрывно следовали за рассказчиком, словно боялись его потерять, а сказка казалась ожившей явью.
– А что с ним случилось дальше?
– Он вырос и отправился на поиски счастья. При расставании мать обвила его голову ремешком, заговорённым, обережным, и сказала: «Где б ты ни был, я увижу тебя, покуда носишь в волосах ремешок, и заслоню от недругов».
– И что, сыскал счастье-то?
Баюр усмехнулся, любуясь наивной доверчивостью девушки:
– Наверное, ищет где-то. Думаешь, легко счастье сыскать?
– А ты, вещий волхв, – решилась поддеть его Арина, – тоже владеешь магическим
