Василий поежился. Бог знает, за кого принимал его парень, но что не за простого священника – это точно.
Мимо проносились машины одна за другой. Водители все как один притормаживали возле джипа, пытаясь понять, чем это занимаются полуголый бородатый мужик и молодой тощий парень. И так же, все как один, панически прибавляли ходу, едва замечали кровавые пятна на торсе и наручники на запястьях священника.
– Есть! – радостно выдохнул Мамай, и отец Василий с облегчением оглядел свои кисти. Глубокие, до мяса, ссадины его не встревожили, но синюшность пальцев вызвала досаду. Он еще раз пошевелил пальцами. Они слушались его, но не в полной мере. Немного мешали браслеты, но главное – руки были свободны.
– Слушай меня, парень, – посмотрел он на Мамая. – Я хочу, чтобы ты знал: я – не агент УВД или ФСБ. Я – нормальный поселковый священник.
Мамай слушал, но вся его физиономия выражала глубокое недоверие.
– Но это не значит, что ничего не было, – продолжил отец Василий. – Мы сейчас едем в УВД и даем там исчерпывающие показания. Тебе все понятно?
– А как же?... – парень не знал, что и сказать. – Вы же обещали, что меня... ну... это... не посадят.
– Я тебе это обещал? – вопросительно наклонил голову отец Василий.
– Ну-у... вы... это... – до парня только сейчас начало доходить, как он вляпался. Ментовской агент оказался обычным лохом! Нет, еще хуже – попом! Он побледнел, затем кровь бросилась ему в лицо, отчего кожа приобрела странный синеватый оттенок.
– Гни-ида! – прошипел он. – Сука позорная!
– Перестань, – умиротворяюще начал отец Василий. – Не кипятись.
– Сука! – заплакал Мамай и начал размеренно биться лбом о металлическую стойку джипа. – Козлина! Подставил меня, гад ползучий!
– Я тебя не подставлял! – попытался вразумить его отец Василий, но парень его не слушал.
– Быстро в машину! – зарычал он и схватил монтировку.
– Полегче на поворотах! – честно предупредил его отец Василий.
– В машину, я сказал! – Мамай кинулся с монтировкой наперевес, но сразу попался на самую банальную «мельницу» и через доли секунды шмякнулся лопатками об асфальт. Отец Василий осторожно пережал горло неудавшегося бандита коленом и мягко отобрал монтировку.
– Куда тебя понесло, сынок? – ласково спросил он. – Я из таких, как ты, пельмени делал.
Мамай с изумлением взирал на него снизу, он ни хрена не мог понять!
«Черт! – ругнулся отец Василий и тут же испуганно перекрестил рот. – Господи! Чего это со мной?! Спаси и сохрани! Спаси и сохрани! Спаси и сохрани!» Давно уже прежний, дерзкий и неукротимый Мишаня Шатунов не был так близко к нему, нормальному православному священнослужителю. Это его расстроило.
– Поднимайся, – мрачно распорядился он. – Сядешь на пассажирское сиденье и будешь молчать в тряпочку. Ты все понял? Не слышу!
Мамай дернул кадыком и испуганно моргнул.
Отец Василий обогнул машину,
