Это прежде всего проявляется в изначально установленной иерархии («чине») изобразительного пространства[15] и в соответствующем ей порядке расположения сцен, объектов и персонажей[16]. Это устойчивые модели обозначения времени, т. е. последовательности и направленности изображаемых действий[17]. Это статусные характеристики персонажей, выражающиеся прежде всего в костюме (причем, каком-то одном), как правило, закрепленном за каждым представителем («чином») социальной группы действующих лиц (здесь особое значение имеет вид головного убора или факт его отсутствия, длина одежды, наличие и размеры бороды, вид аксессуаров и др.).
В определенной мере изобразительный этикет имеет отношение к языку произведений искусства (впрочем, его виды обладают своими особенностями), поскольку входят в систему знаков, выполняющих информационную и внутреннюю (в пределах произведения) коммуникативную функцию. Однако, этикетные моменты в искусстве в неких пространственно-временных границах отличаются своим постоянством. Основной же формой выражения смысла является совокупность знаков, указывающих на отношение к явлениям окружающего мира. Структура этой системы подразумевает обусловленное значение и взаимосвязь всех ее компонентов. К ней, в частности, следует отнести различные формы образной интерпретации содержания. Например, в средневековом искусстве к ним относятся разнообразные иносказания: аллегории (когда фигуры с определенными атрибутами обозначают состояния природы, качества человека и проч.), уподобления (когда один персонаж уподобляется другому), исторические сравнения, олицетворения (когда образы каких-либо объектов представляются в виде характерных человеческих фигур) и проч. Формой передачи информации также является такой прием, который определяют как «показ целого частями», т. е. здесь один элемент подменяет собой множество (одно дерево обозначает лес, башня – целый город, буквально несколько персонажей – многочисленную толпу или войско и т. д.). Важнейшим фактором, указывающим на взаимосвязь присутствующих в произведении элементов, является система жестов, посредством которых выявляется направление действия и оценка ситуации[18].
При использовании древних изображений в качестве исторического источника, необходимо учитывать их происхождение, связь с иконографической традицией, чтобы представлять информационные возможности памятника. Например, одним кругом информации обладают средневековые иконы, чьи изобразительные схемы сложились еще в первые века нашей эры в одних условиях[19], а книжные миниатюры, сопровождающие более поздние тексты весьма разнообразного содержания, – другим[20].
Непременным условием
Черный В. Д. Изобразительное пространство древнерусской иконы // Семиозис и культура. Сборник научных статей. [Вып. 1]. Сыктывкар, 2005. С. 215–219.
Черный В. Д. Образы времени в изобразительном искусстве средневековой Руси (природа, типология и выразительные возможности) // Семиозис и культура. Сборник научных статей. Вып. 2. Сыктывкар, 2006. С. 281–287.
См.: Черный В. Д. Зримые образы слова (истоки, функции и выразительные возможности древнерусских изображений) // Герменевтика древнерусской литературы. Вып. 11. М.,2004. С. 173–201.
Бычков В. В. Некоторые приемы художественной интерпретации мифологического текста в древнерусккой живописи // Литература и живопись. М.,1982. С. 112–127.
Раушенбах Б. В. Иконография как средство передачи философских представлений // Проблемы изучения культурного наследия. М.,1985. С. 316–325.
См.: Черный В. Д. Русская средневековая книжная миниатюра. (Раздел «Источниковедческие исследования»). С. 419–445.
