Кевин, – мне кажется, что мы с тобой каким-то образом оказались не в будущем, как герой в романе Уэллса, а в прошлом нашей человеческой истории – в эпохе римской империи.
– Ты с ума сошел! – воскликнул Оливер. – Как такое может быть?
– Не знаю. До сих пор я полагал, что перемещения во времени – это лишь выдумка писателей фантастов.
– А я и сейчас так думаю, – твердо заявил пилот. – Тут просто какое-то недоразумение. Ты уверен, что правильно понимаешь этих людей?
– На сто процентов, – ответил Кевин. – Они действительно говорят на арамейском языке. В наше время этот язык уже мертв. Существуют лишь словари и древние тексты с комментариями. Я посвятил изучению этих текстов несколько лет. Поверь, Оливер, я не ошибаюсь.
– Предположим, – согласился пилот. – Но мог ли ты с уверенностью знать там, в Лондоне, что здесь, на этой древней земле, не осталось никого, кто бы сохранил язык своих предков?
– Я почти уверен в этом. Примерно, в седьмом веке нашей эры арабы захватили Ближний восток, и арабский стал постепенно вытеснять язык древних иудеев. Это продолжалось еще несколько столетий, но, в конце концов, арамейский умер, как в свое время умерла латынь.
– Марэ! – вдруг позвал незнакомец. – Хазэ мика!
Кевин оглянулся.
– Эаре кадаша ди-дхав, – сказал тот. – Толь!
– Лэт, – замялся штурман.
– Лэма мэсарав ат?
Кевин пожал плечами.
– Шальхуни вэ итэта![4] – взмолился незнакомец.
– Мы не задержим вас, – сказал Кевин. – Не бойтесь, мы не причиним вам зла.
Затем он перевел Оливеру свой последний диалог с путником.
– Похоже, они действительно куда-то торопятся. Или от кого-то бегут. А знаешь, спроси их, какой сейчас год, – предложил пилот. – Сейчас мы все выясним.
Кевин задал этот вопрос. Незнакомцы переглянулись.
– Тридцать четвертый, – ответил путник.
– Я так и знал! – воскликнул Кевин, и на его лице отразилась целая гамма эмоций. Он повернулся к пилоту и добавил: – Оливер, мы действительно в начале нашей эры! И перед нами – одни из первых христиан! Представляешь?
– Я не разделяю твой энтузиазм, – хмуро ответил пилот. – Не забывай, что нам еще нужно как-то выбираться отсюда.
– Из первого века?
– Из двадцатого! Здесь идет война!
– Ты не понял! – воодушевленно возразил историк. – Пока мы находимся в другом времени, нам с тобой ничего не угрожает! Турок здесь нет! И никакой войны здесь нет! Я имею в виду – нашей войны…
– Ты думаешь?
– Уверен!
– Мне кажется, что нам и римских воинов следует опасаться не меньше турок, – сказал Оливер. – Что мы сделаем против них, если доведется встретиться с глазу на глаз?
– Пожалуй, и пистолеты не помогут, – согласился Кевин.
– Нет,
– Господин! Посмотри сюда! – Вот кольцо из золота. Возьми.
– Нет.
– Почему ты отказываешься?
– Отпустите меня и женщину! (
