К сожалению, нет, старушка. Мне, честное слово, очень жаль, что приходится оставлять тебя здесь одну, но…
– …но долг велит, – договорила за него Таппенс, припомнив былые времена.
– В конце концов, ты же можешь вязать, верно?
– Вязать? – с негодованием произнесла Таппенс. Она схватила недовязанный подшлемник и швырнула на пол. – Я терпеть не могу пехотный защитный цвет. И синий флотский тоже. И голубой авиационный. Вязать так только малиновое, причем оттенок маджента![10]
– Вот это по-боевому! – одобрил Томми. – Наводит на мысли о блицкриге.
На самом деле Томми огорчился. Впрочем, Таппенс, как настоящая спартанка[11], держалась молодцом, сказала, что, конечно, ему ни в коем случае нельзя отказываться и вообще ничего страшного, она слышала, что требуется человек мыть полы в пункте первой медицинской помощи, может быть, там и она подойдет.
Через три дня Томми уезжал в Абердин[12]. Таппенс отправилась с ним на вокзал – провожать. Глаза ее красноречиво блестели, и раза два ей пришлось незаметно сморгнуть, но держалась она с неколебимой жизнерадостностью. Только когда поезд уже отъехал от перрона и Томми увидел одиноко спускающуюся с платформы грустную худенькую фигурку жены, к горлу у него подкатил комок. Война войной, но по отношению к Таппенс он ощущал себя предателем…
Томми с трудом, но все же взял себя в руки. Приказ есть приказ.
На следующий день он из Шотландии выехал на поезде в Манчестер[13]. А еще через день, уже на третьем поезде, прибыл в Лигемптон. Остановился он в центральном городском отеле и с утра отправился обходить разные гостиницы и пансионы, осматривая номера и выясняя условия долговременного пребывания.
«Сан-Суси» оказался викторианской[14] виллой из темно-красного кирпича, расположенной на подъеме к высокому берегу, с прекрасным видом на море из окон верхнего этажа. В коридоре слегка попахивало пылью и стряпней, и ковровая дорожка была заметно вытерта, но в целом этот пансион выигрывал при сравнении с некоторыми другими, которые Томми уже успел обойти. Он потолковал с хозяйкой по имени миссис Перенья у нее в рабочем кабинете – тесной неприбранной комнатке, где стоял большой письменный стол, заваленный ворохом бумаг.
Миссис Перенья и сама имела вид слегка неприбранный. Это была женщина средних лет с копной густых курчавых черных волос, на ее кое-как подкрашенных губах застыла решительная улыбка, приоткрывавшая два ряда крупных и очень белых зубов.
В разговоре Томми упомянул свою пожилую кузину мисс Медоуз, которая останавливалась в «Сан-Суси» в позапрошлом году. Миссис Перенья ее без труда вспомнила – а как же, мисс Медоуз, очень симпатичная старая леди, вернее даже и не старая, у нее столько энергии и такое замечательное чувство юмора.
Томми с ней осторожно согласился. Вообще-то какая-то мисс Медоуз существовала на самом деле, в таких вещах департамент промашек не допускал.
– А как сейчас поживает милая мисс Медоуз?
Маджента – имеется в виду ярко-малиновый оттенок. Краситель, дающий его, изобретен в 1859 году, вскоре после битвы под Маджентой (в честь которой и назван) между Австрией и союзным войском Франции и Сардинии, причем победили союзники. Таппенс явно имеет в виду современную Францию.
Спартанцы – жители древнегреческого государства Спарта, граждане которого, по преданию, отличались суровым образом жизни, выносливостью и терпеливостью.
Абердин – город и порт на северо-востоке Шотландии на побережье Северного моря.
Манчестер – крупный промышленный центр в графстве Ланкашир.
Викторианский – в стиле эпохи царствования английской королевы Виктории (1837–1901).
