сказала донья Мария, втайне любуясь сыном, – а каково мне? Костюм теперь придется отдавать в чистку, опять лишний расход. Меньше пятидесяти этот японец не возьмет…
– Что такое пятьдесят песо? – пожал плечами Хиль. – Скоро ко мне потекут гонорары!
Он сделал обеими руками загребущий жест и задумался.
– Мама, газета за шестнадцатое у тебя сохранилась, вечерняя?
– Хочешь полюбоваться на свое имя? – спросила донья Мария, доставая с полки газету. – Мне уже стыдно смотреть в глаза соседям!
– Слава – вещь утомительная, – согласился сын. – А ну-ка…
Он развернул перед собой газету, продолжая с аппетитом жевать. Ага, вот оно: «Новые беспорядки на факультете медицины. Сегодня, в послеобеденные часы, группа студентов-медиков, подстрекаемая левыми элементами, произвела крупный беспорядок в здании своего факультета, пытаясь…» Ну, это пропустим – что мы пытались сделать, это мы и без вас знаем. Так… «…Вынуждены были применить силу. При очистке здания от ворвавшихся туда нарушителей порядка оказали сопротивление и были задержаны федеральной полицией следующие лица…» О, дьявол, сколько их здесь. Сначала, конечно, девочки, – ясно, наша традиционная галантность, дорогу дамам… Сеньорита Ана Мария Роблес, год рождения 1933, проживающая по улице Лавальеха 1270, Оливос. Сеньорита Мерседес Аларкон, 1933, Пастер 416. Сеньорита Хильдегард Кронберг – а, это, наверное, та немочка с третьего курса… Сеньорита Глэдис Каталина Москардо – верно, была такая, эта и в самом деле дралась, даже очки потеряла. Сеньорита Сильвия Аморетти, 1936, – наверняка какая-то первокурсница, сосунок, ей-то и вовсе не стоило мешаться. Ага, вот – сеньорита Элена Монтеро, 1933, Артигас 628, Линьерс. Где же это в Линьерсе улица Артигас?
Хиль заботливо свернул газету и сунул в карман.
– Ешь, у тебя все простынет, – сказала донья Мария.
– Ем, ем. От Пабло ничего нового?
– Получила позавчера. Пишет, что трудно с работой.
– Пусть приезжает, чего ему там сидеть!
Донья Мария поджала губы.
– За Пабло думает теперь его жена, вот чего я боюсь.
– Ну, у него тоже есть голова на плечах.
– Ох, сынок, когда человек женится, про свою голову он забывает прежде всего…
– Ладно, я ему напишу сам, – важно сказал Хиль, допивая остатки пива. – Слушай, ты хорошо знаешь Линьерс? Где там улица Артигас?
– Артигас? – Донья Мария в раздумье покачала головой. – Не знаю, я в Линьерсе почти никогда и не бывала. Если хочешь, спрошу у соседей. Дон Хулио должен знать, – почтальоны знают все улицы.
– Не надо, я поищу по Пеусеру. – Хиль встал из-за стола и закурил. – Знаешь, я пойду вздремну, там почти не спал… Клопы жутко кусали – прямо тигры какие-то!
На следующее утро Хиль еще раз позвонил своей новой знакомой и опять ее не застал. Он уже знал, что сеньорита Монтеро живет в меблированных
