в каждом шаге это видно. Дэнни остановился в нерешительности: принес худую весть, да и были они не одни. Хани при нем, самый верный птенец. Только рядом с Джеки на ее губах едва-едва, как бледный росток посреди улицы, пробивалась улыбка. Дэнни сглотнул, опустив глаза в пол: как бы не заметила его взгляда.
Хани, конечно же, его даже и не услышала, в отличие от легенды.
– Дэнни! – крикнул Джеки. Вернее, не крикнул: всегда говорил так громко, что казалось, будто глухие кругом. – Какими судьбами?
– Я ненадолго. На минутку-две. – Если бы и правда речь шла о пустяке, не потребовалось бы и лично встречаться… – Что, если я скажу тебе, что Сильва вернулся в город?
Дэнни всегда поражался, как такой страшный человек, как Джеки, еще мог улыбаться с теплотой.
– А я уж стал о нем забывать. Славно, славно, – Джеки отряхнул ладони от пыли и вскрыл еще одну из коробок. – Хорошо работаете, складно. Значит, скоро ждать его в гости?
От нервов Дэнни скрипнул зубами. Хани удивленно слушала их разговор.
– Боюсь, что это невозможно. Даже если бы он и явил такое желание. – Дэнни запнулся, поймав ледяной взгляд легенды, и тут же уточнил: – Сильва теперь ходит под Йельсом.
Джеки провел ладонью по новенькому квинсу, сдул пыль, посмотрел в перекрестье прицела. Ответил не сразу:
– Хм. С чего бы?
– Ребята видели его несколько дней назад. – Недель, Дэнни! Если и врать, то скромнее. – Все время носит перчатки, как клеймо прячет. Ночует возле штаба Конрада и его прихвостней. А недавно отловил несколько воробьев.
Джеки обернулся. Под его усами и бородой не различить чувства.
– Слабо верится, Дэнни. – Он открыл новый ящик: крышка отъехала в сторону с грохотом. – Вик бы никогда не стал пресмыкаться перед ловчими.
– Люди меняются, – как Дэнни ни старался, в голосе проскочила злость. – Сначала он венчается против воли старших, потом отходит от дел, пропадает в Кивее. А следом – падает, как снег на голову, находит меня, да требует встречи с легендой? Пахнет облавой.
– А вот это в его стиле, – кивнул Джеки да помолчал. Потом нахмурил брови, посмотрел в глаза. – И ты говоришь мне об этом только сейчас?
Дэнни застыл, вобрав побольше воздуха в грудь. Его дело правое. Он старался для всех. Раскусил подлеца, уберег стаю, помог общему делу.
– Да. Перебежчику я сказал, что передам весточку и организую встречу. Обманул. Решил, что Сильва хочет сыграть на… – он замялся, подбирая верное слово. Семейные узы? Сильва угодил к ним не по крови. Старая дружба? Друзья не пропадают на годы. А сказать про фаворитизм – как в лицо плюнуть, и себе, и Джеки. Слова нашлись не сразу: – Сыграть на вашей общей истории.
– Как вывернулся, Дэнни. Изящно, – похвалил Страйд. – Думаешь, Вик обхитрил бы меня, подставил? Так я стал плох, а, Хани?
Та встрепенулась, замотала головой. Дэнни объяснился:
– Он мог привести
