незаконным и без приговоров. Винят в том, что казни в забаву царскую превратил.
Что ответить соседям двуличным? Только правду! Напомнить им надобно, что Карл lX с мамашей своей Марией Медичи сотворили. Три тыщи, а то и больше протестантов за одну только ночь в Париже вырезали. Зарезали за то, что те вере католической противились. По всей стране повесили и зарезали еще тридцать тыщ – и двух недель не прошло. Где – слово молвить, где их суд или приговор были? Неведомо! В хоромах королевских тайно решили да враз кровью страну залили. Смолчала остатняя Европа на злодеяние сие. Не осудила. Свои же, королевусы, а свои плохого не сотворят.
А что в Англицком королевстве? И там не лучше. Генрих VIII вначале народ свой войнами да податями разорил, а вслед нищенства им не простил. Семьдесят тыщ повесил, чтоб клинки кровью невинной не марать. Думал, нищих всех изведет, если в землю зароет. Ни суд не свершился, ни приговоров нет. Рази сравнить их жестокость с моею? Да я против них аки младенец невинный.
То не секрет – до Руси вести справно доходят. Дьяк Висковатый, что Посольский Приказ в руках держит, все тайны заморские знает. Ни одна птица без его ведома мимо не пролетит. Так что Европа нам не указ – давно знаю их хитрости и вероломство. Потому и границы закрыл для купцов заграничных – пущай у себя по домам сидят и там на Русь брешут. У Руси своих товаров достает, пущай вначале наше покупают. С Генрихом торговые отношения я наладил, погляжу, как ихние товары Руси пригодятся да выгодно ли нам будет торговлю с имя вести. Остальные пущай обождут – сговорчивей будут. Интриг и злобства мне боярских хватает, чужих не надобно.
Мало в чем упрекнуть мне себя. Расеюшку прирастил я землями. Теперь она стала больше, чем вся Европа вместе взятая. Прирастать и дальше земле моей – до холодных и теплых морей, на все четыре стороны. Пусть квохчут завистники на титулы мои, пусть злобой исходят. К концу правление мое идет, а титулы свиток-документ сверху до низу полнят. Руси я добавил силы и земель, боюсь, не растеряли бы их наследники мои…
Я, Иоанн lV Божею милостию, великий царь и великий князь Иоанн Васильевич всея Руси, Владимирский, Московский, Новгородский, царь Казанский, царь Астраханский, государь Псковский, великий князь Смоленский, Тверской, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных, государь и великий князь Новогорода Низовской земли, Черниговский, Рязанский, Полоцкий, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Вудорский, Обдорский, Кондийский и иных, и всех сибирских земель и северных стран повелитель и государь земли вифленской и иных.
Аз есмь царь! Тако и умирать не страшно. Цвети, прирастай казной, земля русская, полнись народом работящим да царями разумными…
Царь давно заснул. Ванька играл все тише, боясь остановиться и окрик суровый услышать. Кто знает, что у царя в голове рои́тся. То он пряник в руку сунет, а то ни за что на конюшню под розги отправит. Непонятный царь, грозный…
