книги всех жанров, находящихся в частных руках, а также много переписывал или конспектировал то, что отмечал отец в поисках новых источников. Их было три, а именно: библиотеки г-на Кантора, г-на Ректора и г-на Пастора.
И здесь кантор проявил себя наиболее рассудительным образом. Он сказал, что у него нет книг для развлечения, только книги для учебы, но что я еще слишком молод для последнего.
Но он все-таки передал мне одну из них, потому что сказал, что для меня как юного прихожанина было бы очень полезно научиться переводить латинский текст наших церковных песнопений на немецкий язык.
В этой книге была латинская грамматика, в которой отсутствовал титульный лист, но на следующей странице было написано:
«Буер [пуэр] должен учиться
Если он хочет стать доминусом,
Но если он учится неудовлетворительно,
Тогда он становится асинусом!»
Отец был в восторге от этого катрена и сказал, что я просто должен сделать так, чтобы стать не асинусом, а доминусом.
Так что теперь учи латынь скоро и усердно!
Вскоре после этого некоторые семьи Эрнстталя приняли решение тоже последовать этому примеру, чтобы в следующем году эмигрировать в Америку.
Вот почему наши дети должны выучить как можно больше английского за этот период.
Само собой разумеется, что я должен был участвовать!
А потом каким-то образом, я уже не помню каким именно, в наши руки попала книга, в которой были французские масонские песни с текстом и мелодией.
Она был напечатана в Берлине в 1782 году и посвящена «Его Королевскому Высочеству Фридриху Вильгельму, принцу Пруссии».
Поэтому она обязана быть хорошей и очень ценной!
Название было: «Chansons maçonniques», и на мелодию, которая мне больше всего понравилась, нужно было спеть семь четырехстрочных строф, первую из которых можно поместить здесь:
«Nons [Nous] vénérous de l’Arabie
La sage et noble antiquité,
Et la célèbre Confrairie [Confrérie]
Transmise à la postérité.»
«Для нашей Венеры Арабской
Сага в старинном обличье,
Восславим союз же братский
Потомкам на добрую память».
Название «масонские песни» было особенно привлекательно. Какое наслаждение иметь возможность проникнуть в тайны масонства!
К счастью, ректор давал уроки французского также и студентам, обучающимся платно. Он позволил мне войти в этот «круг», и так получилось, что теперь мне нужно было одновременно изучать латынь, английский и французский.
Ректор давал книг поменьше, чем кантор. Его любимым предметом была география. Ему принадлежали сотни географических и этнографических работ, которые он сделал доступными для моего отца. Я набросился на это сокровище с неподдельным энтузиазмом, и добрый джентльмен был только рад, без возражений.
Хотя
