style="font-size:15px;"> Лаврентий Демидович откупорил бутылку о поребрик автомобильного заграждения и направился дальше. Навстречу ему шла молодая семейная пара; мамаша, крашеная блондинка, держала за руку откормленного отпрыска.
– Гуляете? – спросил Лаврентий Демидович, изобразив дружелюбие.
– Гуляем, – с оттенком флирта ответила женщина.
– Как зовут сыночка? – пенсионер присел перед ребенком.
Папаша попытался возразить, но женщина, заметив его порыв, дернула его за рукав.
– Лавруша.
– Как мило. Кем ты хочешь стать, Лавруша, когда вырастешь?
– Олигархом, – выпятив губу, ответил мальчик.
– Ты знаешь о том, что ты вырастешь редким ублюдком? – спросил пенсионер, поглаживая по голове белокурого мальчугана.
– Э-э! – раздался голос отца.
Но конфликту не суждено было продолжиться – раздался вой полицейских сирен.
– Это профессор, – пояснил Лаврентий Демидович, – я тут, знаете ли, человека ограбил. Желаете колбасы?
– Э-э, – отец ребенка двинулся на обнаглевшего пенсионера.
Лаврентий Демидович, двинувшись навстречу, точным движением упер палку колбасы в нос возмущенному мужчине.
– Ты вообще знаешь, из чего состоит краковская колбаса?
– Нет, – ответил ошеломленный родитель.
– То-то же, – заключил Лаврентий Демидович и бросился бежать к ближайшему жилому дому.
Высоковольтная линия радости, незримо для всех пронзавшая пространство, теперь была подключена к венам и нервам немолодого мужчины.
Настоящий он – гибкий хищник, проник в каменный муравейник, состоящий из множества нор. Там, за закрытыми дверями, с замками и цепочками множество дрожащей биомассы; но он состоит из другого мяса. Никакие гнусные хозяева этого мирка не доберутся до него – другие стандарты. Какая бы метафизическая колбаса не производилась на этой планете – он вне игры. Семейная парочка показывает полицейским, где скрылся злоумышленник. Смешно. Они вообще, в курсе, с какой скоростью несется в пространстве весь этот бардак? Галактика изящно закручивается по спирали, но служителям порядка до этого нет дела. Этот порядок придумали враждебные насекомые, которым нет дела до мелочных терзаний, присущих нашему биологическому виду. – «Кусок краковской колбасы, пожалуйста». – «Выпишите ему, машина питания дала разрешение на откорм; департамент смерти заверил его печатью». Вселенная сжимается и разжимается в порыве Большого Взрыва, как гигантское бесконечное существо, бьющееся в агонии, порождая череду согнутых палок краковской колбасы. Но этой мешаниной не сломить дух настоящего солдата свободной армии, состоящей из пиратов, преступников всех мастей, бывших рейнджеров, беглых еретиков, портовых шлюх, разуверившихся монахов, отчаянных дауншифтеров и прочих отморозков, выплюнутых цивилизацией за ограду скотного двора. Свиные и коровьи останки сошлись в оргазменном экстазе – оружие врага! Его не выкинешь просто так, если поступить
